Что ж, история жестоко наказала их за заблуждения. За все время после 1991 года - грузинскому кино удалось лишь раз выйти на международную сцену - с фильмом о молодом мафиози - наркомане и одном дне его похождений по Тбилиси. На Западе привыкли к таким историям из Колумбии - а вот про Тбилиси еще не слыхали.
Свежо. Ново.
Понимал ли это Данелия? Может и понимал... может и нет, ибо если бы понимал... цинизм зашкаливает. Но когда в Грузии пролилась кровь, он как и многие другие видные грузины - не раздумывая прыгнул в первый же самолет.
Любовь не рассуждает.
- Ну, как ты...
- Как видишь
- Правду говорят, что ты сейчас на ЦК работаешь?
- Правду...
Данелия никак на это не отреагировал, он резал колбасу
- А ты тут? По делам или?
- Примчался. Видишь, что делается...
Говорили они по-русски. Русский язык в Грузии был обиходным, о всех серьезных вещах говорили по-русски
- И что в ЦК думают?
- Я не в самом ЦК работаю. Институт социально-политических исследований.
- О...
- Раиса Сергеевна там...
- Кто возглавляет?
- Юра Левада.
- Слышал. А ты что в гостинице?
- Где мне еще?
- Тебя в десятке семей в гости примут.
- Нет. Работать не дадут.
- И это тоже
Данелия справился с бутербродами - типичным блюдом командированного
- Это правда, что Горбачев против нас? - спросил он
- Почему?
- Говорят, он нацменов ненавидит. На Ставрополье нахлебался
- С чего ты взял?
- Около него одни армяне. Наших нет, если тебя не считать.
- Никогда не думал.
- Так подумай.
Данелия сел на кровать с бутербродом.
- Мы сейчас обращение в Верховный совет готовим. Грузинская интеллигенция.
...
- Я думал тебя просить подписать. Но ты нам по-другому будешь полезен
- Стой, ты о чем?
- Русские убили больше двух десятков грузинских мальчишек на улицах...
- Погоди, ты откуда это взял?
- Надо поднимать шум, ты понимаешь? И по линии партии и по линии Хельсинской группы. Но к тебе... ты разговаривал с Гиви?
- С кем?
- Гиви Гумбаридзе.
- Да...
- Поговори с ним еще.
- Зачем
- Надо выйти на самого Горбачева. Надо чтобы Гумбаридзе сделали первым...
...
- Он за нас.
Мамардашвили снял очки... без них он выглядел глупо и жалко, но это был жест защиты.
- Погоди...
- Ты чего?
- Какой Гумбаридзе? Ты о чем?
...
- Ты зачем пришел?
Данелия сел на кровать.
- А ты кого предлагаешь тогда? Гумбаридзе по крайней мере наши интересы будет отстаивать, он сам на встрече об этом сказал.
- Гиорги! Погибли люди на улицах, ты, что говоришь то?
- Погоди. Погоди, не кипятись. Ну да, погибли, жалко, но ты понимаешь, в чем тут дело, почему это произошло?
- Понимаю. А ты - понимаешь?
Два человека, два грузинских интеллигента смотрели друг на друга и понимали. Что каждый понимает - свое. И у каждого - свое.
- Мальчики вышли на улицу из-за беспардонного вмешательства Москвы в наши дела.
Мамардашвили задохнулся от возмущения
- Вмешательства Москвы в наши дела? В какие дела - ты видишь, что тут происходит? Здесь же... наркомания! Девочке двадцать лет, а она выглядит как сорокалетняя старуха! В какие дела не надо было вмешиваться? В эти?
Мамардашвили был потрясен увиденным сегодня. У него было удостоверение сотрудника института, относящегося к ЦК КПСС и мандат сотрудника оперативного штаба. С ними и с тбилисскими милиционерами он помотался по улицам, по притонам, по вытрезвителям, пытаясь понять, что творится. Будучи человеком смелым, он не боялся взглянуть в глаза ужасу... и взглянул. Увиденное потрясло его... он никогда не видел такой Тбилиси и таких тбилисцев. Когда он уезжал - про такое и подумать нельзя было.
Ну да, все пили вино. Кто-то и на работе не сдерживался. Вино у многих было свое, с деревни родственники присылали. Никакой стол не обходился без вина. Но про наркотики тогда и знать никто не знал.
Если припомнить... были какие-то морфинисты. Говорят, офицеры с войны, боли у них были. Им сочувствовали. И - всё.
Посмотрев в глаза этой девочке, ставшей старухой из-за своего пагубного пристрастия, он не увидел в них главного, что должно быть. Что отличает человека от животного. Мысли. Это было самое настоящее измученное животное.