– Сколько у меня времени? – спросил я
– Месяца… два. Дальше ситуацию… сложно предсказать. Мы по-прежнему не знаем, что у него в голове.
Я протянул руку
– На связи. Звони в любое время.
Президент США поколебался, но руку пожал.
Мы идем от самолетов – я и охрана. Чайка и несколько Волг, на которых мы приехали, впереди, прямо на бетонке. За спиной запускают двигатели – заправляться американцы отказались, сейчас полетят в Японию.
– Летим в Шереметьево – бросил я Медведеву – пусть собирают Совбез к нашему прилету…
Обязательства я на себя взял… конечно те еще. Но… а как было иначе? Надо быть нужным, надо решать вопросы – тогда тебя будут уважать, тогда к тебе будут прислушиваться. Если я уберу Хусейна, то окажу услугу, за которую попрошу услугу у США в свое время. Я даже знаю, какую – по Югославии.
Но пока надо решить, как убрать Саддама – при том, что нас в Ираке прессуют капитально, нормальной сети у нас там нет, Альфу как в Кабул в семьдесят девятом не пошлешь. Дураков больше нет. Сильно нам аукнулась та командировка. Сильно…
– И тебе не стыдно? Только что ты сдал капиталистам прогрессивного государственного деятеля, одного из наших главных друзей в третьем мире…
– Прогрессивного? Ты знаешь, что у него в кабинете портрет Гитлера висит? Ты знаешь, что Майн Кампф изучается членами иракской БААС в обязательном порядке[2]? Это, по-твоему, прогрессивный деятель?
– То, что ты говоришь – это ложь. Поклеп.
– Это правда. И я только что показал как надо отстаивать свои интересы. Свои, понимаешь? Возврат долгов Ирака под гарантии США – раз. Участие иракских коммунистов в переходном правительстве – два. Народ там настроен прокоммунистически, в основном, если все сделаем правильно, Ирак останется в лагере левых, и отношения будут даже лучше чем при Саддаме. Третье – на международной конференции по Кувейту я добьюсь того чтобы СССР признали одним из гарантов независимости Кувейта и направлю туда миротворческие силы – хоть роту, хоть батальон. А это значит, что СССР будет иметь долю в послевоенном восстановлении Кувейта. И в поставках туда промышленного и нефтедобычного оборудования. А там, глядишь, и пару скважин обломится. Ты хоть понимаешь, что это такое – наши войска на побережье Персидского залива?
– Все равно так не делается. Это не по-нашему.
– А как по-нашему? Выразить глубокую озабоченность по телефону? Словоблудием заниматься на пресс-конференции, пока американцы делают что хотят? Это – по-нашему? Или с Саддамом в десна – когда у него на руках кровь иракских коммунистов, которых он истребил?
– Ты оппортунист!
– От идиота слышу.
Когда президент СССР покинул борт номер один – президент США, немного подумав, подвинул к себе бокал и налил до краев. Его потряхивало.
Запускали двигатели.
В кабинет вошел советник по вопросам национальной безопасности Брент Скаукрофт, без спроса сел напротив. Налил и себе.
– Что он сказал?
– Он предложил разобраться с Саддамом
– Как?
Вместо ответа президент США провел пальцем по горлу. Скаукрофт побледнел
– Он что, того?
– Не знаю.
Буш сделал большой глоток
– А ты что ему сказал?
– Ничего. Приготовления продолжаются.
…
– Но если так подумать, если кто и может подобраться к Саддаму со спины, так это русские. Многим будет легче, если он уйдет.
– Подожди, подожди. Если Саддам по тем или иным причинам уйдет, но система будет жива…
– А если мы пойдем на поводу у Мэгги, то рискуем вторым Вьетнамом. Который мы не можем себе позволить! Мы только что разобрались с инфляцией и только что вышли на более – менее уверенный рост. Мы не можем отвечать за каждый угол этого гребаного земного шара. Если Мэгги забыла, что у нее больше нет империи, то пусть рискует в одиночку.
Самолет начал выруливать на взлет, их качнуло. Оба придержали свои бокалы
– Господи – сказал президент США – Мэгги говорила, что с Майклом можно иметь дело. Это же второй дядюшка Джо в костюме с Сэвилл-Роу. Если не похуже…
Глава 2
Нортхэм, штат Северная Каролина
Лето 202… года
Америка – она очень разная. И потому, когда говорят, что знают Америку, мне всегда хочется спросить, а какую Америку вы знаете?
Нью-Йорк – это одна Америка, глобальный хаб, перекресток миров и путей, средоточие цивилизации. Чикаго, где я живу – другая, это настоящая Америка, с политической мафией и великим бизнесом, с белыми и черными, Чикаго – это самый американский из крупных городов. Лос-Анджелес, или Лос, как зовут его мои армянские друзья – это третья Америка, это негры и мексиканцы, это дорогие виллы и бездомные на улицах. Ну а здесь – Америка провинциальная. Средоточие показухи, горя, нищеты и упущенных возможностей…
2
Это правда. В иракской БААС было семь ступеней членства, начиная с определенного уровня все должны были изучать труды нацистских идеологов, в частности Майн Кампф и Недочеловек Гиммлера.