Я увидела его лицо. Красивое. Идеальное. Знакомое до каждой ненавистной черточки.
Он!
Мой рот дернулся в гримасе.
Не забыла. Не простила. Год прошел, а при виде этого проклятого эльфа меня сразу накрыло волной удушливой ярости.
Заметив, как изменилось мое лицо, Кияна сразу поняла, что я узнала пленника.
— Сейчас он поплатится, — мстительно пообещала она, взяв меня за руку. — Сейчас он за все ответит.
Я часто, прерывисто дышала, широко раздувая ноздри.
Тем временем над ареной пронесся властный голос, подхваченный эхом:
— Осужденный Альв Риен…
Чтобы унизить этого гордеца, судья намеренно не упомянул его громких титулов, назвав только по имени, как простолюдина.
— … одержал победу в поединке Истины. Боги даруют ему право покинуть Круг живым и свободным.
Кияна рядом со мной злобно хихикнула.
Плечи эльфа обмякли. Он устало прикрыл глаза и пошатнулся во второй раз. Проклятый Альв выглядел так, будто вот-вот рухнет на колени, лишившись чувств. Стало понятно, что во время поединка пленник держался на чистом упрямстве и силе воли, но к этому моменту его измученное тело исчерпало все свои возможности.
Однако он выиграл и мог позволить себе расслабиться — так думал Альв. И ошибался.
Полный облегчения, он не заметил, как толпа вокруг напряглась в жадном и нетерпеливом предвкушении. Все здесь, кроме него, знали: самое интересное впереди.
Какую бы сильную неприязнь я ни питала к этому мужчине, сейчас мне даже было его немного жалко.
___
Арена
Глава 2
После трех дней в Круге, где его сначала пытали и морили голодом, а потом заставили биться не на жизнь, а на смерть, блистательный Альв Риен потерял весь свой лоск. Он все еще выглядел гордым и несломленным, но уже не таким красивым и обласканным жизнью, как раньше.
Черты его лица и прежде не отличались мягкостью, но за время плена заострились еще сильнее. Чувственные губы теперь были разбиты, и в уголке рта запеклась корка крови. Корка крови темнела и под его тонким аристократическим носом, который, казалось, немного опух.
Волосы Альва я запомнила как полотно блестящего шелка, струящего по плечам и спине. Сейчас это была грязная пакля, что состояла из одних колтунов.
К своему стыду, в глубине души я испытывала маленькую толику злорадства.
— Куда ты? — схватила меня за руку Кияна, заметив, что я медленно пячусь от арены. — Это же тот самый момент…
«Тот самый момент» она произнесла особым образом, с придыханием.
— Альв Риен, — гремел над залом голос судьи. — Боги даруют тебе свободу, но…
Я обернулась к сестре, чтобы объяснить причину своего ухода, и тут с края арены к пленнику устремились темные призрачные ленты. Одна из них обвила его белое горло, другая превратилась в дымчатый кнут и стеганула эльфа по ногам, заставив его рухнуть на колени. Альв зарычал. Когда он попытался ослабить петлю удавки, на его запястьях застегнулись магические оковы, а магический цепи растянули его руки в стороны.
— Я же победил! — закричал Альв. Хотя, пожалуй, это был не крик, а вымученный хрип. Магический ошейник давил на горло. — Вы обещали мне свободу!
— …но за свою свободу, — продолжал судья равнодушным тоном, — ты заплатишь…
Приближался «тот самый момент», которого мне хотелось избежать. Я вырвала у Кияны свою руку и собралась уйти, но какая-то неведомая сила пригвоздила меня к полу. Я обнаружила, что не могу пошевелиться.
— …своей мужественностью, — торжественно и мрачно закончил судья. — Всякий опасный преступник должен быть обезврежен. Мы не можем допустить, чтобы ты, Альв Риен, покинул этот Круг мужчиной.
Толпа под сводом зала одобрительно загалдела.
— Что это значит? — прохрипел пленник, разом побледнев.
Он стоял на коленях посреди арены и отчаянно дергался в своих путах, но магические цепи отличались от обычных только тем, что не издавали звона. Их было не порвать.
— Привести приговор в исполнение!
Гудящая толпа расступилась, выпустив на арену палача в черной мантии и красном колпаке с прорезями для глаз. В руке он держал острый нож, изогнутый на конце как серп. Если внимательно присмотреться, можно было разглядеть на лезвии застарелые следы крови.
— Что вы… что вы собираетесь делать? — Альв задергался еще сильнее. — Что вы…
В ответ двое помощников палача спустили его штаны до колен. И все стало предельно ясно.
Глаза мужчины побелели и вылезли из орбит. В его облике не осталось ничего человеческого или эльфийского. Он извивался и рычал, как животное, загнанное в угол. На это невозможно было смотреть, но я смотрела. Хотела сбежать, но почему-то не могла двинуться с места.