Может он ошибся и в темноте забрёл не в ту сторону? Главное не забыть куда обратно идти. Вовка оглянулся и замер от страха. Он рассчитывал увидеть огоньки деревенских домов, но вокруг была кромешная сизая темнота. Ну, ничего! Можно возвращаться по собственным следам, только бы найти подходящую ёлку…
Мальчик устал и присел отдохнуть. Он положил топор и стал согревать пальцы своим дыханием. Вдруг, что-то хрустнуло за спиной. Вова оглянулся но ничего не увидел. Он стал искать топор, но того нигде не было, он упал в снег и почему то совершенно не хотел находиться. Вовка шарил оледеневшими руками в снегу и никак не мог нащупать то что ему было нужно.
Ну вот! Чем теперь он будет рубить ёлку? Да еще и от отца достанется за потерянный топор… От обиды слезы застилали глаза, ком подступил к горлу и не давал дышать. Что то щелкнуло и нестерпимая жгучая боль пронзила Вовкину левую руку.
Он даже сразу не понял, что это. Что могло с такой силой впиться ему в руку? Придя в себя и превозмогая боль мальчик нащупал металлические зубья и челюсти капкана. Вот ведь невезение! Ну надо было так попасться! И как назло, капкан был прикован цепью к большому дереву. Вова пытался разжать капкан, но одной рукой это было сделать невозможно. Да будь у него даже две свободные руки, сил всё равно бы не хватило. Рука в капкане начала неметь. Боль передалась выше локтя в плечо. Вова сидел и просто тихо плакал. От боли, от обиды, от отчаяния. Вдруг сзади снова что-то хрустнуло. Вова даже не пытался обернуться.
Будь что будет! Пускай придет медведь и съест его! Или еще лучше волк! Сзади послышалось дыхание. Вовка зажмурился и почувствовал на шее прикосновение чего то мокрого и холодного. Его лизнули в щёку и в нос.
Мальчик открыл глаза и увидел перед собой и вправду волка! Большой, матёрый зверь обнюхивал его и даже не пытался съесть или укусил. Хищник как будто жалел его. Ну вот, подумал мальчик, даже зверь не хочет меня съесть, никому я не нужен. Боль в руке усиливалась,в глазах у Вовы потемнело и он потерял сознание.
Сколько мальчик пролежал в лесу, он не знал. Очнулся Вова, когда было уже светло. Странно, ему почему то не было холодно. Он оглянулся и не поверил своим глазам. Вокруг него, плотно прижавшись своими мохнатыми спинами, взяв в кольцо, лежали волки. Их было много. Они так тесно прижались друг к другу и к нему, что мальчик не мог их пересчитать.
Рука попавшая в капкан уже не болела. Вова услышал странный звук, как будто кто то лакает воду или что-то лижет. Мальчик посмотрел в ту сторону и увидел, что тот самый первый волк, который пришёл к нему, зализывает то место, где раньше был капкан. Рука была свободна, но не вся. Большая её часть осталась в капкане.
Самих себя, волки также освобождали из ловушек. Теперь у Вовы осталась только одна рука. Мальчик не знал, что ему делать, радоваться или плакать. Главное что боли уже не было. Он встал стараясь не смотреть в сторону капкана, где осталась лежать его рука.
Добрые волки освободили его и согрели. Теперь можно было возвращаться домой. Без топора, без ёлки и без руки. Он увидел на снегу красные пятна, голова у него закружилась и он упал.
- Эко тебя угораздило, милый! Вот вы где! Ах ты боже мой! Вот ведь горе то какое… - услышал Вова чей то голос.
Обернувшись мальчик застыл от удивления.
Прямо перед ним стоял высокий старик, в большом овчинном тулупе, в валенках с калошами. На голове у него была красная, вязаная шапка. Но самое главное, у него была неимоверно огромная, совершенно белая борода! В руках палка похожая на посох.
Это же Дед Мороз! Он существует, пронеслось в голове у мальчика. И волки его слушаются, как и все лесные звери. Наверное это он послал их чтобы помочь ему ночью.
Старик поднял мальчика на руки, поднял еще что-то со снега и быстрым шагом почти бегом двинулся куда то. Вова почувствовал спокойствие и умиротворение. Теперь точно не случится ничего плохого. Сам дедушка Мороз несёт его на руках! Вова заснул. А может снова потерял сознание.
Очнулся мальчик уже в больнице. Через стеклянную дверь его палаты виднелась высокая. Ярко украшенная ёлка. Новый год! Настоящий новый год, подумал он. Рука снова сильно болела. Он посмотрел на нее и обомлел. Рука была на месте. Он еще пока не мог шевелить пальцами, но судя по повязке и гипсу, ему явно пришили её на место.