В 1933 году польская контрразведка (СИР в Торуне) выявила сотрудничество с Абвером поручика рез. Е. Грыфа-Чайковского, бывшего офицера II Отдела, который много лет играл роль «перевербованного агента», сначала передававшего польской разведке подготовленный немцами информационный материал, а позднее проводившего разведку в Польше в пользу Германии. В 1935 году были раскрыты случаи разведывательных акций против Польши, организованных с территории Свободного города Гданьска. Оскар Рейли, руководитель Гданьского отделения Абвера, привлек к сотрудничеству с немецкой разведкой офицера польского Военно-морского флота поручика Вацлава Щнецховского. В январе 1935 года работники СИР КОК в Торуне арестовали его вместе с соучастницей Е. Фестенбург, жительницей Гданьска.
В 1936 году все территориальные контрразведывательные органы зафиксировали усиление немецкой разведывательной активности. «Немецкая разведка привлекает к работе всех лиц немецкой национальности — владельцев хозяйств, торговых предприятий, торговцев, собственников домов». В 1938 году количество ликвидированных афер немецкого шпионажа двукратно превышало количество дел, связанных с советской разведкой.
Диверсия является особой формой деятельности специальных служб на территории неприятеля, осуществляемой в целях дезорганизации системы военного командования и руководства государством. Поэтому она проводится также в период, непосредственно предшествующий возникновению вооруженного конфликта, и в ходе него. Во всех планах военных приготовлений на случай войны предусматривается диверсионная деятельность.
В 1938–1939 годах в связи с чехословацким кризисом польские государственные власти дали указание разведывательным службам провести диверсионные акции в Заолзю и Закарпатской Руси. В то же время II Отдел в межвоенный период проводил иную форму диверсии, называемую «прометейской акцией». В этом случае мы имели дело больше с политической деятельностью, чем военной. Источники этого мероприятия следует искать в идеологии национально-освободительного движения, связанного с лагерем пилсудчиков начала XX века. Прометейская концепция опиралась на борьбу с имперским советским государством посредством поддержки ирредентистской деятельности среди народов, входящих в состав советского государства. Краеугольным камнем польской прометейской политики было создание таких условий, чтобы руководить в значительной степени развитием событий. Окончательной целью должно было стать «расчленение» советской России.
Вдохновителем прометейской акции был Юзеф Пилсудский. Прометеизм был тесно связан с его федеративной концепцией и взглядами на польскую восточную политику. В связи с тем, что Пилсудский и связанный с ним политический лагерь практически весь межвоенный период оказывали решающее влияние на деятельность государства, прометейская акция являлась неотъемлемой частью задач многих организаций и государственных учреждений, в кругу заинтересованности которых находились восточные вопросы. Поэтому нет оснований соглашаться с мнением С. Микулича, что следует трактовать прометейское движение единственно как форму инструмента оказания давления на внешнюю политику. Напротив, оно являлось определенным постоянным элементом в развивающейся концепции восточной политики в лагере пилсудчиков. Поэтому прометейская проблематика также занимала отдельное место в работе II Отдела Генштаба ВП, что проявилось в создании отделения № 2. Эта деятельность II Отдела осуществлялась с использованием многих специфических методов и форм. Под его руководством проводились разведывательные, диверсионные и саботажные мероприятия, а также организовывались и инспирировались политические, культурные, научные и общественные акции.
Можно выделить 3 этапа прометейской деятельности II Отдела: 1918–1921 годы, 1921–1926 годы, 1926–1939 годы.
Во время первого периода постоянных вооруженных конфликтов на восточных рубежах возрождавшегося государства Е. Пилсудский официально провозглашал и реализовывал федеральную программу (в том числе и прометейскую). Разведывательные службы поддерживали политические и военные действия. Например, в августе 1919 года В. Славек вместе с Т. Каспжицким подготовил свержение правительства в Литве и расформирование Литовского совета. После окончания войны и заключения мира в Риге Пилсудский понял, что политическая концепция федерализма потерпела фиаско. Однако он полностью не отказался от своих планов. Прометейская акция как бы уходила из политической плоскости в сферу секретной деятельности военных специальных служб. Как утверждает М. Кукель: «Ни о каких отказах от больших освободительных стремлений не может идти речи. Изменяются только средства и методы». Тем не менее в 1922–1926 годах, после отстранения Е. Пилсудского от публичной жизни страны, прометейская деятельность II Отдела и Министерства иностранных дел была значительно приостановлена.
Только после майского переворота с подачи Е. Пилсудского II Отдел снова принял участие в проведении политической диверсии на территории России в рамках прометейской акции. Инициаторами этого движения в кругу правящего лагеря были полковник Валери Славек, Тадеуш Холувко. Во II Отделе большое значение этой проблематике придавали его руководители, прежде всего полковник Т. Схаэтзель, полковник Т. Пелчинский и подполковник Е. Инглиш. В то же время настоящим руководителем разведывательной деятельности в этой сфере был майор Е. Харашкевич, руководитель созданного в 1930 году отделения № 2 II Отдела. Это подразделение состояло из 6 рефератов, в том числе и самостоятельного реферата «Восток» — главного организатора прометейской акции.
Объектом заинтересованности II Отдела являлись национальные меньшинства, проживавшие на советской территории. Украинцам отводилось особое значение в планах прометейской акции. Кроме того, польскому воздействию подвергались представители кавказской национальности (азербайджанцы, армяне, грузины). В марте 1922 года представитель эмигрантского грузинского правительства Ц. Себакхтаришвили установил контакт со II Отделом по вопросу планирования антисоветского вооруженного восстания на Кавказе. Польская разведка активно интересовалась также настроениями казацкого и туркестанского населения. Необходимо добавить, что разведка изучала среду национальных меньшинств как в России, так и в эмиграции.
В ходе реализации прометейской программы II Отдел не ограничивался только проведением разведывательной деятельности. Многие мероприятия польских спецслужб носили политический и пропагандистский характер. По мнению политического руководства, II Отдел прекрасно справлялся с организацией и проведением этой акции. В политической области II Отдел создал штаб Украинского народного совета в Варшаве, Главный украинский совет, Национальный кавказский комитет. Кроме этого, он поддерживал контакт со Всемирным мусульманским конгрессом. В пропагандистской плоскости II Отдел поддерживал издание журналов и газет, представляющих интерес для эмигрантской среды (польско-украинский бюллетень «Восток», «Promethes» в Париже, «Prometeus» в Хельсинках), и финансировал деятельность таких научных учреждений, как Восточный институт и Украинский научный институт в Варшаве. Польская разведка приложила большие усилия для организационного развития эмигрантских центров национально-освободительного движения народов, входивших в состав советского государства. II Отдел планировал объединить все действующие во Франции, Турции, Персии, Чехословакии и в других странах прометейские клубы, организации ветеранов войны и студенческие союзы в единый прометейский фронт, направленный против советского государства. Это должен был сделать назначенный в качестве постоянного представителя в Париже офицер II Отдела.
Наряду с этим военная разведка проводила мероприятия по организации диверсионной и политической деятельности на территории самой России. Этим занимался прежде всего подреферат «Б-р» отделения № 2. Он осуществлял организационную работу и обучение. В этих целях отделение № 2 создало секретную диверсионную организацию под названием «Секция гражданской готовности». На Украине оно сформировало националистическо-военное соединение Ефремова и небольшие революционные группы на Кавказе и в Азербайджане.