Направление сотрудничества польской военной разведки со специальными службами иных государств зависело от принципов польской политики. Разделение стран на союзников и врагов польского государства в межвоенный период отражалось на характере деятельности II Отдела Генерального штаба ВП на международной арене. Польская разведка стремилась создать основу для постоянного сотрудничества с Румынией, Францией и прибалтийскими странами. В то же время советская Россия, Германия и Литва являлись предметом активной заинтересованности II Отдела. Наряду с этим польская разведка устанавливала контакты с достаточно экзотическими партнерами, такими как Япония, Соединенные Штаты. Исследования международного разведывательного сотрудничества открывают неизвестные и удивительные страницы из истории отдельных военно-политических союзов II РП.
Наиболее развитое взаимодействие имело место между разведывательными органами Румынии и Польши. «Ситуация обеих стран в период установления политических отношений имела вместе со значительным сходством также существенное различие. Румыния, тяжело затронутая войной и недавно понесенным поражением (в мае 1918 года), оказалась среди государств-победителей, но чувствовала себя не слишком уверенно в их кругу. Значительное расширение территории создало горячие пункты в отношениях с соседями. Прежде всего, они были с Венгрией о Трансильвании и с советской Россией о Бессарабии, и, кроме этого, возникали трудности с интеграцией новых провинций с остальной частью страны». Поэтому поиск соглашения между Польшей и Румынией стал естественным явлением. 3 марта 1921 года, несмотря на большие трудности, были заключены политический договор и секретная военная конвенция. При этом не подвергалось сомнению то, что оба документа имели антисоветский характер. Следует согласиться с мнением А. Скжиньского: «Польского союза с Румынией нельзя было заменить никаким другим… Она же (Румыния. — Прим. A. M.), отвергнутая Польшей или разочарованная в ней, попадет в руки Германии. Этот момент еще не просматривается в непосредственном будущем, но подготовку к нему, формирование дружественных элементов, создание конъюнктуры уже можно оценить». Точно так же не совсем понятно складывались отношения Румынии с советской Россией — они переходили от состояния напряженности к периоду возможного заключения соглашений и компромиссов.
В этих достаточно специфических условиях польская разведка была вынуждена поддерживать союзнические контакты с румынской разведкой. С самого начала польская сторона стремилась к созданию тесного сотрудничества в сфере обмена разведывательной информацией, особенно касающейся советской России. Еще в ходе польско-советской войны, а значит задолго до заключения союзнического договора, ВК ВП удалось создать с согласия румынского Генерального штаба постоянное разведывательное представительство на территории Бессарабии. Польская разведка имела тогда большие трудности с «оперативным охватом» южной части России. Поэтому резидентура в Румынии являлась ценным источником информации, например о Харьковском военном округе. Кроме того, существование постоянной резидентуры на территории Румынии в течение почти всего межвоенного периода было одним из немногих конкретных полезных мероприятий, вытекающих из польско-румынского сотрудничества. Постоянным представителем польских специальных служб в Бухаресте являлся военный атташе в посольстве РП. В его обязанности входило руководство работой польских разведывательных резидентур, поддержание постоянного контакта с румынской военной разведкой и представление польских интересов на этой территории. В 1922 году была приостановлена деятельность польской резидентуры в Кишиневе, а ее руководитель Лехвицкий-Чехович вместе со всем персоналом отбыл в Польшу. Только для поддержания сотрудничества с агентами, действовавшими на территории советской Украины, в Кишинев прибыл офицер II Отдела Е. Петровский.
В начале 1923 года руководитель Разведывательного отдела подполковник В. Щчежиньский обратился к польскому военному атташе в Бухаресте капитану Велогловскому с предложением открыть разведывательную резидентуру в Бессарабии, которая действовала бы не только в советском направлении. По этой причине в 1923 году произошел первый контакт представителей военных разведок обоих союзнических государств. В Бухарест прибыл руководитель Разведывательного отдела подполковник В. Щчежиньский. Тогда несколько офицеров польской разведки были определены для работы во II Отделе румынского Генерального штаба. Возникновение определенной невыгодной для Польши дипломатической конфигурации в этом регионе Европы вынудило руководителя Разведывательного отдела к активным действиям. Большое беспокойство вызвало предположение Учетного отдела II Отдела о том, что Румыния выходит из-под польского контроля. Поэтому также было предложено направить в Румынию сотрудника разведки в качестве представителя торговой фирмы, чтобы затруднить раскрытие его настоящей роли даже румынской контрразведкой. Однако результатов активной деятельности польских военных кругов долго ждать не стали. Новый министр иностранных дел Р. Дмовский попытался связать изолированные союзы с Румынией и Францией в одну систему военнополитического союза. В апреле 1924 года в Варшаву должен был прибыть полковник Флореску, руководитель Оперативноразведывательного отдела румынского Генерального штаба. 19 февраля он подписал протокол соглашения, касающийся разведывательного сотрудничества, в котором предусматривались создание совместной агентурной сети в России, подготовка плана совместной разведывательной работы в ходе войны и усиление взаимодействия между II Отделом румынской 8-й пехотной дивизии в Черновцах и отделением № 5 II Отдела во Львове. Дипломатическая инициатива не принесла ожидаемых результатов.
В то же время на разведывательной ниве удалось добиться серьезного прогресса в создании прочного фундамента сотрудничества. Всю тяжесть трудных переговоров с Румынией взяли на себя майор В. Енджеевич, руководитель Учетного отдела, и майор В. Моравский, новый военный атташе в Румынии. С румынской стороны в них принимали участие подполковник Саратеску, руководитель российского реферата, и майор Николади, руководитель информационной секции. В ходе переговоров польская сторона уяснила, что организационная и профессиональная работа румынской военной разведки находится на достаточно низком уровне. Ситуация складывалась таким образом, что Румыния не проводила изучение российской территории и не намеревалась проявлять активность в этом направлении, а весь груз оперативной работы оставляла польской стороне. Кроме того, они располагали очень скромным бюджетом, и только благодаря искусству майора В. Енджеевича удалось подписать достаточно выгодное соглашение. В сентябре этого же года в Бухаресте прошла польско-румынская конференция по вопросам борьбы с коммунистическим движением. В ходе этой конференции было заключено очередное соглашение между польской политической полицией и румынской службой безопасности «Сигуранца». В следующем году (1925) прошли еще две очередные конференции представителей разведывательных служб обоих государств, на которых, прежде всего, обсуждалась российская тематика и поднимались вопросы о формах совместных действий. В соответствии с предложениями майора В. Моравского, Румыния согласилась на создание польской резидентуры в Cetatea-Alba (Акермане) на территории Бессарабии. Наряду с этим была признана необходимость развития территориального сотрудничества между 8-й ПД в Черновицах и отделением № 5 во Львове.
В 1927 году прошла очередная совместная конференция, на которой полковник Радулеску предложил польской стороне со здать и оснастить оборудованием радиогониометрическую станцию в Констанце. Польская разведка попыталась тогда установить политические, торговые и военные контакты через румынские власти с советской Россией, а в 1930-х годах — с Германией, т. е. с государствами, представлявшими потенциальную угрозу для безопасности Польши. В сентябре 1926 года руководитель резидентуры в Кишиневе информировал, что в августе того же года руководитель румынской политической полиции Христеску и несколько важных чинов МИД переправились инкогнито через Днестр, направляясь в Одессу, где провели встречу в здании ГПУ с представителями центральных властей России. Передаваемые польской стороне румынской разведкой малозначительные информационные сообщения о России вызывали большое неудовольствие начальника Генерального штаба. «Для нас было бы невыгодно передавать полноценные материалы румынскому штабу, потому что содержание сообщений отходило бы от условия, установленного на конференции, и могло бы использоваться румынским штабом в нежелательном для нас направлении. С другой стороны, наши информации для румынского штаба стали бы единственным источником разведывательной работы. Для сотрудничества штабов будет совершенно достаточным выполнение требований, установленных на конференциях. Мы сейчас склоняемся только к тому, чтобы пояснения румынскому штабу передавались в зависимости от того, как он поставит нам конкретные вопросы по важнейшим и новым фактам в военной области в России».