В фургоне было не слишком светло, и Делии все-таки пришлось снять очки. Сразу стало ясно, почему она их носит — они неплохо скрадывали широковатый нос «уточкой» и то, что лет ей куда ближе к сорока, чем к тридцати.
Обведя глазами присутствующих, она остановила пронзительный немигающий взгляд на Симпсоне.
— Сколько преступников в здании?
— Э-э… — начал Симпсон, не зная, что ответить.
— Понятно… Вы уже начали переговоры, выслушали их требования?
— Нет, но…
— Не продолжайте. Наши люди в здании есть?
— Нет, но…
— Ясно. Вы тут болтаетесь уже три часа — и до сих пор ни хрена не сделали! Это вопиющая некомпетентность и мягкотелость! Не хотите работать — так и скажите! Сейчас я сделаю заявление для прессы — а через час, если преступники не выйдут с поднятыми руками, начнем штурм.
— А… заложники? — несмело спросил Симпсон.
— Случайные жертвы неизбежны, — отрезала Делия. — А кроме того, я уверена, что они давно мертвы!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Не подозревая, что на этом свете ей больше ничего уже не понадобится, Глэдис все сильнее хотела есть. Удобно устроившись на лавочке, она дожидалась новостей и изнемогала — вместо них показывали рекламу какого-то итальянского ресторана.
— Вот бы сейчас пиццы… — мечтательно простонал кто-то из бандитов.
Рот Глэдис тут же наполнился слюной — она представила себе эту пиццу — горячую, ароматную, с дополнительным слоем сыра. И кофе — много-много, целый кофейник!!!
Наконец на экране появилась заставка новостей, а следом — площадь перед универмагом и давешняя длинноносая девица — одноклассница Джека. (Интересно, в каком классе это было?!! Как-то он обмолвился, что занимался сексом уже в тринадцать лет — правда, с учительницей биологии. Возможно, та считала это практическими занятиями?…)
— Итак, с вами снова Нэнси Трейер, первый канал. Мы по-прежнему находимся около универмага «Додсон и Тейт»…
Камера слегка повернулась, и на заднем плане наконец показался Джек. Он стоял в тщательно застегнутой куртке (то-то же!) на фоне желтого фургона и что есть силы размахивал над головой правой рукой, в которой было зажато что-то маленькое и черненькое.
— Во, а вон тот — Симпсон, — громогласно сообщила окружающим Глэдис, кивая подбородком на экран.
К сожалению, подбородок — инструмент весьма неточный, поэтому ее поняли не совсем правильно.
— Это что, тот здоровый с телефоном? — спросил Джейсон.
А-а, так это телефон! — только теперь поняла она. А чего Джек им так странно махает и трясет? Но в интересах истины пришлось объяснить:
— Нет, это тот, пониже, который рядом стоит — с лысиной и в пальто.
— Жалко — этот блондинчик такой сла-аденький, — неожиданно заявил рыжий. — Такому я бы сразу сдался!
Глэдис неприязненно покосилась на него и сочла нужным сразу расставить точки над «i».
— С телефоном — это мой муж.
— Он что, тоже в ФБР? — с уважением в голосе спросил Джейсон.
— Нет, не совсем… почти, — машинально ответила Глэдис, упорно пытаясь понять, чего же все-таки хочет Джек, который начал корчить в камеру страшные рожи. Она уже хотела объяснить, что он работает в аэропорту, но неожиданно услышала из-за спины:
— Ясно. Небось, Секретная Служба.
На то, что происходит на переднем плане, Глэдис почти не смотрела, и для нее было полнейшей неожиданностью, когда, заслоняя все, на экране внезапно появилась омерзительная особь женского рода в темных очках.
— Перед нами — специальный агент ФБР мисс Делия Себастьяни, — сообщила подсунувшаяся сбоку теледевица. (Естественно, «мисс» — кто бы на таком крокодиле женился?!) — Она недавно прибыла, чтобы возглавить операцию, и сейчас готова сделать заявление для прессы. — (А как же Симпсон? Так вот почему он стоял такой унылый!)
— Я не дам никаких поблажек преступникам! — решительно заявила агент Себастьяни, отстраняя ведущую. — Я очищу наш город от подобной нечисти! Даже если нам придется не оставить камня на камне на месте этого универмага — преступники не уйдут от справедливой кары! Предлагаю им немедленно сдаться — тогда, возможно, суд и сочтет возможным не всех их отправить на электрический стул. Через час мы начинаем штурм — и тогда пусть пеняют на себя!