– Кид! – грубо перебил его тот. – Никаких мистеров Хаммеров, просто – Кид! Я же вас просил. Неужели так трудно запомнить?
– Прошу прощения. – Извинился маленький человек. – Профессиональная привычка, знаете ли. Скажите, Кид, вы собираетесь ждать здесь до утра?
– Нет. – возразил парень. – Полчаса, час – самое большее, что мы можем себе позволить. Чуть только переведём дух и в путь.
– Но почему? – удивился Майкл Гарнетт. – Не разумнее ли будет провести ночь здесь и ехать завтра утром? До утра ведь ураган в любом случае утихнет.
– Не уверен. – ответил Кид. – Да и не в этом дело.
– Если вы так боитесь своих врагов, то сейчас-то вам уже точно ничего не угрожает. Если даже завтра увидите, что они едут нам навстречу – пригнётесь и они проедут мимо. Не думаете же вы, что они станут тормозить все машины подряд?
– Не в этом дело. – повторил Кид.
– Тогда в чем? – мягко, однако, весьма настойчиво потребовал разъяснений нотариус. – В аккумуляторе, да?
– И не в аккумуляторе. Я же вам уже сказал, аккумулятор – не проблема. С ним мы разберёмся элементарно. И до утра я бы его заставил дотянуть.
– Так в чем же тогда? – Гарнетт уже не выдерживал этих ребусов.
Кид Хаммер сделал многозначительную паузу, вздохнул, прочистил горло, будто собираясь произносить пламенную речь, и, в конце концов, соизволил-таки разродиться:
– В том, где мы сейчас находимся.
Маленький человек смолк. А когда заговорил снова, голос его звучал боязливо и недоверчиво одновременно. Чувствовалось, что к нему возвращается улетучившийся было страх.
– А где мы находимся?
– На глубине примерно футов в восемьсот от поверхности. – Просто пояснил Кид.
– Ну и что? – не понял Гарнетт.
– Да так, ничего. Давайте я вам лучше кое-что продемонстрирую.
Соседнее с водительским кресло тихо заскрипело, послышалась какая-то возня, затем приглушенно щелкнул дверной механизм и где-то внизу тусклым, красноватым светом зажглась махонькая лампочка, свидетельствующая о том, что дверь автомобиля открыта. Свет от неё был очень слабым, но, тем не менее, позволил нотариусу различить контуры сидящего рядом с ним парня.
– Откройте и вы свою сторону. – попросил тот.
– Зачем? – настороженно спросил Гарнетт.
– Откройте, откройте, сейчас узнаете. – подбодрил его Кид.
Не представляя, для чего это нужно и не слишком радуясь подобной перспективе, маленький человек всё же выполнил просьбу и открыл дверь.
– Теперь выйдите из машины, или хотя бы высуньтесь наружу. – Продолжил инструктировать его Хаммер.
Не задумываясь Майкл Гарнетт предпочел второй вариант. Держась одной рукой за руль, а другой – за дверную ручку, он осторожно выглянул из кабины.
– Теперь слушайте. – почему-то шепотом произнёс парень.
Нотариус принялся слушать.
По тоннелю, поднимая пыль и раскачивая серую вуаль грязных локонов паутины, гулял несильный, чуть сыроватый ветерок. Он был очень холодным, что к своему изумлению заметил Гарнетт. До такой степени холодным, как если бы исходил на поверхность со дна неимоверно глубокого подземелья, в котором на протяжении многих тысячелетий сохранялась температура ледникового периода. И он доносил с собой неприятный запах. Запах чего-то затхлого, кислого, гнилостного, прелого, мерзкого. Нотариус не припоминал, чтобы когда-нибудь в жизни ему доводилось ощущать столь отвратительный букет зловоний. Этот ветер, конечно же, не мог проникать сюда с улицы. Скорее всего, источником ему служили те дыры-ходы, мимо которых они недавно проезжали, и которые теперь остались позади них.
Словно волна фреона в миг разлилась по жилам Майкла Гарнетта. Его передёрнуло. Он обернулся назад, будто ожидая увидеть там кого-то или что-то, что беззвучно подкрадывалось к нему, приготовившись напасть. Но даже если бы там действительно что-то было, он всё равно не смог различить «это» в подступающей со всех сторон кромешной тьме. Нет, окружающая обстановка совершенно перестала ему нравиться. Теперь он уже ни за какие богатства не согласился бы провести ночь в этом месте.