Но, всё равно, долго так продолжаться не может. Рано или поздно, а они таки выйдут на него. Ему нужно бежать куда-нибудь подальше. Но куда? К кому? И на какие шиши? На те восемнадцать долларов наличными, которые у него остались? На них далеко не убежишь. Разве что в лес, как Рэмбо в «Первой крови». Но он не Рэмбо! Он изнеженный городом сукин сын… Черт, и за помощью обратиться не к кому. В полиции его не любят, так что вряд ли изъявят желание помочь. Хоть какой-то родни, что по отцовской, что по материнской линии, у него давно уже нет, а новой, так уж сложилось, он себе не завёл. Ну, а что касается друзей… друзей у него тоже нет. По определению. Раньше он, конечно же, думал иначе. Казалось, друзья есть – вот они, рядом… Но проверка бедой выявила обратное. Все от него отвернулись. ВСЕ. Следовательно, друзей и не было. Так, знакомые, собутыльники, возможно даже приятели, но только не друзья.
В общем, ни положиться, ни даже хоть сколько-нибудь рассчитывать ему не на кого. Обидно, конечно… Но, что поделаешь, медаль иногда поворачивается и этой стороной. Даже к тому, кто её отчеканил. Возможно, он сам во всём виноват.
Мягкой, почти бесшумной поступью, он направился вглубь комнаты.
Чем бы заняться? Завалившись в кресло, взял в руку пульт дистанционного управления и включил телевизор. Экран засветился и на нём показался диктор. Затем изображение передёрнуло и по экрану пошли помехи. Потом диктор снова появился, но не прошло и секунды, как изображение вновь исчезло, растворившись в хаосе ломаных линий и беснующихся разноцветных крапинок.
– Что за черт? – беззлобно выругался вполголоса Хаммер.
Он переключил телевизор на другой канал и нахмурился. По тому вовсе шли одни помехи. Еще понажимав на кнопки пульта, опробовал все каналы, по которым в настоящее время должны были транслироваться передачи – нигде ничего невозможно было разобрать.
Зло выругавшись, он выключил телевизор и отложил пульт. Потянувшись рукой, взял со столика, стоящего неподалёку от кресла, банку пива. Откупорил и, запрокинув голову, залпом, взахлёб выпил всё её шипучее содержимое. Потом скомкал пустую банку в кулаке и с размаху запустил ею через всю комнату в стекло большого серванта, громоздящегося у противоположной стены. Раздался звон и осколки разбитого стекла посыпались на деревянный пол. Этот звук немного привёл Кида Хаммера в чувство.
«Что-то я стал в последнее время слишком нервным. – подумалось ему. – Оно и понятно – две недели постоянного напряжения. Тут у кого угодно крыша поедет. Нет, нужно быстрее выбираться из этой грёбаной дыры, иначе вовсе можно свихнуться».
Прикрыв глаза, он поднёс к лицу руки и грубо помассировал ладонями веки, поочерёдно захватывая, то виски, то брови.
За окнами, вдалеке почудился шум приближающейся легковой машины. Хаммер насторожился и, отняв руки от лица, прислушался. Затем, медленно, как будто опасаясь кого-то спугнуть, потянулся к лежащему тут же, на полу, возле ножки кресла, револьверу. Потом он подумал, что машина это ведь еще не признак того, что его едут убивать. Но оружие всё-таки поднял. С грозным, крупнокалиберным «Магнумом» в пятерне, на душе как-то сразу становилось комфортнее. Проклятье, и кому это не сидится дома в такую погоду?