***********
Сойти с ума от желания...
Голод: аппетит, обостренный настолько, что им можно убить других. (с) Станислав Ежи Лец
Игры закончились, рутина военного положения довольно быстро затянула всех в свои ряды. Но мы не учли одного - еда способна заканчиваться, если ее никто не производит.
Стали пропадать люди. Голод творил с людьми что-то страшное. То и дело приходилось разнимать драки. Какой-то парень поймал на улице кота, так его съели чуть ли не полусырым. Инстинкт брал свое. Древний механизм природы - выжить любой ценой.
Драки происходили постоянно, дети плакали, женщины даже не пытались их успокоить. Апатия, заторможенность. Сосущий, зовущий не бесчинства голод. И страх, что мы не сможем выжить.
Я же боялась иного. И моим страхам суждено было стать реальностью. Зомби перестали быть людьми в тот самый момент, когда они разрывали зубами, ногтями человека, когда в их гниющие желудки попала пища.
Но голодные люди - это еще страшнее, чем зомби. Потому что не у всех хватает силы воли бороться с инстинктом, кажется, что другого выхода нет.
Я поняла, что дело дрянь, когда в “Приют” вернулись только 5 человек из положенной шестерки. От них пахло костром. И мясом.
Они шли молча, опустив голову. Я видела кровь на одежде, и кровь точно была свежей, не вонючей и не гнилой, как кровь зомбаков.
И это только начало.
Я встала со своего места, злость затопила меня.
- Убийцы! Они убийцы! Уроды! Каннибалы!
Обвинения летели им в спины. Но никто не оборачивался. Кроме одного. С ужасом я поняла, что это Кир, тот самый студент-юрист, с которым мы писали кодекс вора.
- А что еще ты предлагаешь? У тебя есть еда? Есть план? Нас кто-нибудь может спасти?
- Вы нарушили самый священный запрет, вы пошли против природы.
- Нет, - оборвал меня Кир, - мы как раз-таки совершенно согласны со своей природой. Человек - хищник, животное. Я хочу жить, если для этого нужно убивать и есть слабых, то я готов.
- Ты урод, вы все уроды! Это недопустимо, неправильно, отвратительно!
- Антон был слаб, он не протянул бы и пары дней, он сам согласился на смерть, - к Киру присоединился мужик из его отряда, я не помнила его имени, да и не хотела запоминать. Все они были мне отвратительны.
- Так что же теперь мы должны пожирать остатки человеческого рода, чтобы просто протянуть подольше? В этом состоит ваш план?
- Выбора нет. Нужно быть сильными, чтобы прорваться через зомби, попасть в большой лагерь живых, как ты предлагаешь это сделать, если от голода большая часть уже не может нормально ходить?
- Я не знаю, но ЭТО, за гранью. Понимаете? Вы должны покинуть “Приют”!
- Да кто ты такая, чтобы нам указывать? Выскочка, которая составила правила?! Ты не имеешь права решать!
- Я с ней согласен, - мужчина из толпы с ужасом и отвращением смотрел на каннибалов, - вы не должны разносить эту заразу по “Приюту”. Я не желаю спать по одной крышей с теми, кто способен на убийство.
- Повторяю, он сам разрешил себя убить. Сам! Он был слаб, болен, он отчаялся. Но своей смертью он дал возможность жить нам! Идиоты! Вы что не понимаете? Нам всем крышка, вариантов больше нет.
- Мы проголосуем, - Ирина, самая старая из тех, кто выжил, поднялась со стула, - если большинство решит, что вы недостойны приюта, то вы отправитесь к зомби, которыми вы почти что уже стали.
- Кто за то, чтобы они ушли?
Почти все подняли руки. Но ключевое слово почти.
- Вы сами все видели, собирайте свои вещи и валите отсюда нахрен! - Ирина презрительно сплюнула в сторону отряда.
- Мы уйдем, но вы сами скоро поймете, что долго вам не протянуть.
***
Спустя две недели ситуация не стала лучше. Все попытки прорваться к складу оканчивались лишь смертями, заражениями. Зомби становилось все больше. Некоторые, из совсем ослабевших, стали уходить к “Проклятой пятерке”, так назвали отряд Кира.
Я едва держалась на ногах, но вчера удалось разграбить какой-то дом, где мы нашли полный погреб солений. Работа кипела всю ночь. Мы таскали банки, пока могли идти.
Сегодня я должна была попасть к спутниковому центру. Где мы могли бы передать сообщение с призывом о помощи. День за днем туда отправлялись отряды и чинили связь, пока другие отвлекали зомби, нередко ценой собственной жизни.
Нас осталось совсем немного. Но мы должны были выжить. Просто должны.
Я тихо шла по пустынной улице, было холодно, меня слегка шатало. До центра оставалось идти минут десять. Ноги постепенно мне отказывали.
- Хрррррр.
Черт, черт! Зомби где-то рядом, он меня чует. Страх стал расползаться по венам, придал мне сил. Я побежала. Оглянулась, по переулку бежал полуразложившийся мужик, у него не было части головы и руки. Но передвигался он быстро. Твою мать!
Я побежала быстрее, понимая, что мне не выжить.
Обреченность. Дыхание сбилось. Камень. Ноги путаются. Я падаю. Темнота.
***
Запах, изумительный запах жареного мяса достиг привел меня в чувство.
- Чееерт, - я застонала, - где я?
- Я тебя спас. Зомби уже готов бы разорвать тебя.
Этот голос. Я знаю его, но имя все не приходит. Голова раскалывается.
- Ты здорово приложилась башкой, - голос словно читает мои мысли.
Я открываю глаза и вижу, что рядом со мной сидит Кир.
Пытаюсь резко встать, но у меня ничего не выходит.
- Спас меня, чтобы вкусный ужин не достался зомби?
- Язвишь? Хорошо, значит не сдохнешь у меня на руках.
Кир очень спокоен, он невероятно исхудал, вокруг рта залегли зеленые тени.
- Что-то ты не очень цветущий. Столько народу уже к вам перешло, что вы могли бы каждый день пировать!
- Ты несешь херню. Мы не пируем, я стараюсь есть только тогда, когда уже не могу нормально думать и ходить. Это крайняя мера, но она необходима.
- Говори, что хочешь, это отвратительно! - я все еще пыталась встать, но руки меня не слушались, все тело было словно ватное.
- Что ты делала на этой улице?
- Я шла в спутниковый центр, мы нашли способ передать сообщение. Но тебе я ничего не скажу, ты не достоин того, чтобы жить!
- Херня! Мы все достойны того, чтобы выжить, потому что человечество должно выжить, я пошел на эту крайнюю меру, чтобы дать нам шанс справится!
- Да ты только и ищешь себе оправдания! Подлый, мерзкий, каннибал.
- Я могу быть сколько угодно мерзким в твоих глазах, но тебе придется стать такой же, если ты хочешь жить. Я так понимаю, что тебе дали коды, либо ты единственная, кто может взломать систему.
- Да, я программист, довольно хороший, так уж случилось, что больше живых программистов не осталось. Техники ходили чинить кабель, им удалось. Теперь мне нужно только взломать доступ.
- Ты должна поесть, я не в состоянии тебя отнести, никто из нас. Что бы ты там ни думала, но мы лишь поддерживаем в себе жизнь. Здесь никто не пирует. Каждый съеденный человек — это боль, это страх. Но что еще мы можем? Это прекратится, как только мы выберемся из этого чертового города. И раз ты, наш единственный шанс на спасение, то я не позволю тебе умереть!
- Я не стану есть человечину. Это непростительно!
Кир не стал больше вступать со мной в спор. Он просто принес мне кусок мяса. Запах был просто изумительный. Мой желудок совершал кульбиты. Рот наполнился слюной. Весь мой организм страстно желал вцепиться в этот кусок.
Я отвернулась. Снова повернулась. Жадно проглатывала слюну.
- Убери это! Я не стану!
- Станешь, выхода у тебя нет. Не хочешь есть - уходи. Давай!
Попыталась встать. С трудом поднялась на ноги. Головокружение было настолько сильным, что я тут же и упала назад. Меня тошнило, знобило. Аромат мяса. Голод. Этика и мораль.
Что мне делать?
- Ешь!
Кир словно управлял моим телом.
Я взяла кусок в руки. Поднесла его к губам.
- Ешь!
И все мое тело вторило этому призыву. Разум отключился. Я вцепилась в мясо зубами.