Автор при написании этой книги опирался прежде всего на работы Гарри Острина Вольфсона[12] и Стивена Надлера[13], но, разумеется, использовал сочинения Лукаса и Колеруса, а также блестящий биографический очерк о Спинозе Савелия Григорьевича Ковнера[14], труды Василия Васильевича Соколова, Жиля Делёза[15], Герасима Абрамовича Паперны и Моисея Соломоновича Беленького. И если уж великий Ньютон не стыдился признаваться в том, что стоял на плечах гигантов, то меньше всего этого подобает стыдиться создателю этих строк.
Автор считает необходимым особо подчеркнуть еще один важный момент (к чему неоднократно возвращается во всем повествовании): читателю представлена именно биография Спинозы, без попыток изложения его учения и, тем более, без комментариев к его сочинениям. На подобный труд виднейшие ученые тратили многие годы, а то и всю жизнь, и автору подобное просто не под силу.
Однако любой философ как раз и тратит свою жизнь на осмысление важнейших вопросов мироздания и попытки изложить свои умозаключения на бумаге. В связи с этим в книге дается беглый обзор (назовем это набросками конспектов) основных сочинений Баруха-Бенедикта Спинозы, что никак не заменяет прочтения оригинальных трудов философа, а также знакомства с исследованиями других ученых, посвященными Спинозе.
Автор хочет быть откровенен: в главах, рассказывающих о тех или иных произведениях Спинозы, он стремится не столько кратко пересказать их, сколько «зацепить» читателя мыслями Спинозы, пробудить желание заглянуть в первоисточник (хотя остаются сомнения, что некоторые фрагменты несколько затянуты), избегая при этом личных выводов, чтобы каждый читатель мог составить самостоятельное мнение по поводу тех или иных идей философа. В то же время было важно подчеркнуть, что сегодня, когда мы стоим на пороге новой революции в физике, влекущей изменение самой картины мира, многие мысли Спинозы вновь обретают острую актуальность.
В любом случае — Спиноза велик, бесконечен и многогранен, как космос, как его субстанция, а потому у каждого, кто прочтет его труды, будет свой Спиноза.
Ну а если вам доведется побывать в Амстердаме, постарайтесь не пройти мимо памятника Спинозе: на постаменте рядом с философом установлен икосаэдр, символизирующий его Вселенную. Или икосаэдр — это символ самого Спинозы, чьи грани личности и учения невозможно охватить одновременно?
Понятно, что придет время — эта книга тоже безнадежно устареет, и через полвека или чуть раньше в серии «ЖЗЛ» выйдет другая, новая биография Спинозы. Но пока откройте страницы этой: она написана для нас и отчасти даже про нас — живущих во втором десятилетии XXI века, но снедаемых теми же вопросами, которыми терзались наши предки и которые, вне сомнения, не будут давать покоя и нашим потомкам.
Глава первая
ЕЩЕ ДО РОЖДЕНИЯ
Ах, как соблазнительно было бы начать эту биографию расхожим штампом: «Все мы родом из детства, и величайший философ всех времен и народов Барух-Бенедикт Спиноза не был в этом смысле исключением».
Автор этой книги так было и начал, и ему пришлось несколько раз отходить и вновь возвращаться к компьютеру, чтобы удержать себя от этого соблазна.
«Во-первых, — сказал он сидящему внутри любителю штампов и банальностей, — как этот вероотступник может быть «величайшим философом всех времен и народов»? Разве ты можешь сравнить его по интеллектуальной мощи и значению с Платоном и Аристотелем, Кантом и Гегелем? Да вся его философия — это по сути смесь Декарта с Рамбамом, приправленная Гоббсом!»
«Хорошо! — парировал любитель штампов. — Пусть Спиноза не «величайший». Хотя в тысячах книг его называют «философом философов», а некоторые сравнивают его значение для человечества с Иисусом Христом, и нравится тебе это или нет, но на его идеях построено все здание современной западной цивилизации. Но не будешь же ты спорить с Сент-Экзюпери о том, что «все мы — родом из детства»?!»
Что ж, возможно, мы и в самом деле «родом из детства», но только не из своего.
13
15