Риис медленно закрыл крышку ноутбука и положил свой "ястреб" сверху.
Глаза Масуда вопросительно, почти невероятно, посмотрели на древнее оружие в руке Рииса, а затем снова встретились с ледяным взглядом Рииса.
"Ты должен быть счастлив, Масуд. Умерев таким образом, ты станешь мучеником. Это может быть правдой, а может и не быть, и для меня это не имеет ни малейшего значения. Для меня важно, что ты умрешь, как и истинно верующие, которых ты посылаешь пожертвовать собой ради дела. Сегодня твоя очередь".
Когда Риис встал, чтобы свершить правосудие, Масуд с удивительной быстротой потянулся к ящику стола и достал оттуда маленький 9-миллиметровый пистолет CZ 75 Compact. Если бы он держал его с патроном в патроннике, у него, возможно, был бы шанс, но времени, которое потребовалось для того, чтобы дотянуться до затвора и дослать патрон, было более чем достаточно, чтобы замах Рииса сошелся с рукой его жертвы, пытавшейся выхватить оружие. Самая тяжелая часть томагавка уперлась в голову, и он со всей силой ударил по внутренней стороне правого запястья Масуда, разрушая кости, мышцы и сухожилия, разрывая артерии и вены и отправляя пистолет CZ на пол.
Масуд закричал от боли, хватаясь за правую руку, которая оставалась соединенной лишь тонким клочком мышц и кожи, затянутой скользкой жижей изменившегося состояния.
Риис двигался с точностью человека, которому не чуждо насилие, не обращая внимания ни на медный запах свежей крови в воздухе, ни на первобытные крики человека, которого он пришел убить.
В этот момент головная боль повалила Рииса на землю.
Ослепляющая боль была похожа на тысячи осколков разбитого стекла, скрежещущих в его мозгу. Этот приступ длился дольше, чем предыдущие, но не настолько долго, чтобы Масуд успел достать свой CZ.
Имаму потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это его возможность убежать или достать пистолет. Он выбрал последнее и был уже в двух шагах от пистолета, когда томагавк Рииса вошел в заднюю часть его бедра, повалив его на пол.
Выйдя из оцепенения, Риис ухватился за свободную одежду Масуда, чтобы вздернуть себя вверх и по мощной дуге опустить ястреб вниз, попав в верхнюю часть спины своей жертвы, совсем рядом с позвоночником. Используя ястреба как точку опоры, Риис встал на колени над лежащим под ним разбитым телом.
Риис должен был отдать должное своему противнику. Даже с одной отрубленной рукой, бедром, рассеченным до кости, обильно брызжущей кровью и томагавком, всаженным в спину, он сделал последнее усилие, чтобы дотянуться до своего оружия хорошей рукой. Повернув томагавк в сторону, Риис вытащил его из спины Масуда и использовал, чтобы удержать его от пистолета, ударив по нему, как разъяренный молот, отрубив четыре из пяти пальцев Масуда, которые тянулись к пистолету. Еще один пронзительный крик вырвался из уст Масуда и был прерван последним взмахом ястреба, кончик лезвия которого был превращен в злобный шип мастером-кузнецом, изготовившим его именно для этой цели, пробив себе путь через висок Масуда в его мозг, вызвав обширное внутримозговое кровоизлияние и сделав его мучеником за веру.
Риис извлек томагавк из размозженного черепа Масуда и посмотрел на дверь. Никакие шаги в коридоре не выдавали посетителя. Никаких сигналов тревоги. Ничто не предвещало ничего плохого.
Тем не менее, Риису пришлось работать быстро.
Отрубить голову было делом более сложным, чем можно было подумать, даже с острым как бритва томагавком, и Риису пришлось левой рукой вдавливать голову Масуда в пол, а правой рубить шею, хрящи и позвоночник, чтобы освободить ее от тела. Риису не доставляло удовольствия обезглавливать человеческое тело, он не колебался и не уклонялся от выполнения задания. Шестьдесят восемь американских военнослужащих погибли из-за заговора, который помог осуществить этот кусок мяса. Пришло время дать понять остальным, что он придет и за ними.
Положив обезглавленную голову в свой ранец, Риис двинулся по темному коридору к выходу, томагавк был при нем, но, тем не менее, наготове. Он остановился у входной двери и посмотрел на улицу через стекло. Ничто не двигалось. Просто мрачные улицы в этой части города, о которой никто особо не заботился. Выключив наружный свет, Риис спустился по ступенькам на тротуар, остановившись лишь на мгновение у кованых ворот, чтобы водрузить голову имама Хаммади Измаила Масуда на острый вертикальный шпиль и для верности набросить на нее черный флаг ИГИЛ, который был в пакете, переданном ему Беном на конспиративной квартире.
Ночная работа только начиналась.
ГЛАВА 51
РИИСУ НУЖНО БЫЛО ПЕРЕГРУППИРОВАТЬСЯ. Он еще не закончил, и ему нужно было кое-что подготовить, прежде чем приступить к следующей миссии.
Эти чертовы головные боли могут просто убить меня, прежде чем я успею закончить список, думал Риис, возвращаясь в безопасное место, чтобы подготовиться.
Риис достал свои записи и план квартиры Холдера на стенде и тщательно просмотрел их. Со времени его последнего визита многое произошло, и он не хотел полагаться на свою память. Он также изучил видео, снятое в типовой квартире, чтобы убедиться в том, что знает план от начала до конца. Он продолжал практиковаться во взломе замка, идентичного замку Холдера, при каждом удобном случае и стал довольно искусным в том, чтобы работать с ним не только быстро, но и бесшумно. Скрытность была ключевым моментом в этом деле. Если он провалит дело, скрыть произошедшее будет невозможно.
Он подошел к стопке снаряжения в гараже Бена, достал свой пистолет Heckler & Koch Mk 24 Mod 0 и нацепил длинный черный глушитель. Этот пистолет 45-го калибра был более компактной заменой старому Mk23, огромному пистолету, который был идеальным примером бюрократической ошибки. Создание чего-то настолько тяжелого и громоздкого, что, когда пришло время идти на войну, оно осталось пылиться в арсенале, было типичным для процесса закупок и приобретения оружия. Затем он достал из сумки 550-й шнур и отрезал его складным ножом, засунутым в карман брюк. Он смочил один конец шнура во рту и продел его в петлю для шнурка, вделанную в рукоятку пистолета. Другой конец шнура он провел по шее, пока пистолет с глушителем не оказался на поясе. Затем Риис отвязал другой конец шнура и многократно обернул большую петлю вокруг рукоятки, после чего наложил небольшой кусок такелажной ленты, чтобы зафиксировать ее на месте. Он разложил оставшееся необходимое снаряжение и дважды проверил, все ли в порядке, прежде чем загрузить "Круизер" оборудованием, которого, судя по всему, было достаточно, чтобы продержаться в течение всего срока службы. Надев пару темно-серых брюк, черный флисовый пуловер и пару легких кроссовок, он подхватил свой рюкзак и вышел через заднюю дверь.