Я снова приложила телефон к уху, отвлекаясь от Ники и его излишне счастливого лица.
Я здесь, Эдуард.
Ты отвлекаешься, Анита. У нас тут... эти деятели, убивающие тигров, и Олаф. Ни с одним из этих вопросов разобраться не получится, если отвлекаться.
У меня все под контролем, Эдуард.
Правда?
Ники потянул меня за руку, привлекая чуть ближе. Я повернулась боком, чтобы не быть совсем уж вместе. Нельзя было позволить себе снова отвлечься так сразу.
Мы сейчас едем за чистой одеждой для Карлтон. Как только ее экипируем, поедем к тебе.
Да нет, тут ничего нету. Твой крысолюд их выследил до опушки, а там след пропал. Либо они улетели, либо их ждала машина.
Так что блестящая идея использовать оборотней для выслеживания убийц оказалась не столь уж блестящей.
Идея хорошая, Анита, И когда попадем на место преступления посвежее, опять попробуем.
Ты прав. Они еще будут убивать.
Да, согласился он.
Бесит меня необходимость ждать нового убийства, чтобы поймать гадов. Как будто мы хотим, чтобы кого-то убили.
Ники наклонил голову, целуя мне волосы.
Когда возьмете одежду для Карлтон, встретимся в мотеле. Надо снять номера для всех твоих помощников.
Я прислонилась головой к груди Ники.
Как там Бобби Ли? спросила я.
Я знала, что именно он перекидывался для работы по следу.
Отключился на заднем сиденье.
То есть уже перекинулся обратно, сказала я.
Ники обнял меня за спину, пытаясь привлечь снова к себе.
Да.
Я пыталась отстранить его и, повернувшись, уперлась ему в грудь плечом. Он попытался меня развернуть к себе, но я упиралась.
Он несколько часов будет без сознания.
От шести до восьми, ответил Эдуард.
Нет, Бобби Ли сильный оборотень. Через четыре часа или меньше очнется.
Приятно знать.
С нами тут есть и такие, которые вообще не отключаются после обратного превращения.
С одним из них я как раз сейчас обнималась.
То есть это очень сильные оборотни?
Ага.
Я позволила себе обнять Ники за талию, и он попытался взять меня совсем в объятия, но я стояла боком, и хотя мы обнимались и сильное тепло его тела обертывалось вокруг меня, отвлекало все же не так сильно.
Ты ездишь с очень большими собаками, Анита.
Я из тех, кто любит больших собак.
Я посмотрела Ники в лицо, он поцеловал меня в лоб нежно-нежно.
Анита, чем ты там занята?
Разговариваю с тобой.
У тебя голос все слабее и слабее.
Ники еще нежнее поцеловал мне бровь.
Я же не шепчу, Эдуард.
Я не сказал, что ты шепчешь. У тебя голос становится все слабее и нежнее. Не думал, что Лисандро или Ники так на тебя действуют.
Лисандро нет, ответила я.
Ники целовал мне веко, губами щекоча ресницы. Я подняла голову он поцеловал меня в щеку, согревая дыханием кожу.
Если тебя Ники так отвлекает, то последи за собой, Анита.
Послежу, ответил я почти шепотом, потому что губы Ники оказались над моими.
Увидимся в мотеле, сказал Эдуард.
До встречи, прошептала я и нажала кнопку, так что когда губы Ники нашли мои, разговор уже закончился.
Он меня поцеловал, сперва осторожно, потом рука стала тверже, я обернулась к нему, телом к телу. Мы перестали держаться за руки, и я наконец стала таять в его руках, в его объятии, в его поцелуе. Он целовал меня крепко и настойчиво, губами, языком. Чуть прикусил мне нижнюю губу, я тихо застонала, и он прикусил сильнее, чуть оттягивая к себе.
Пришлось сказать:
Хватит.
Он выпустил мою губу, отодвинулся, чтобы посмотреть мне в лицо и засмеялся.
Про твою помаду забыли!
Я заморгала, потом увидела, что у него губы в красной помаде, и даже на открытых в улыбке зубах ее следы. Покачала головой, улыбаясь, протянула руку к его губам, пытаясь стереть алые следы.
Он тихо и коротко засмеялся:
У тебя еще хуже.
Он провел пальцем под нижней губой, стирая следы помады, мне не видные.
Обычно я про нее не забываю, сказала я, но все еще смеясь.
Значит, соскучилась по мне.
Вид у него был довольный-довольный.
Мы его не можем вечно сдерживать! крикнул Лисандро.
Мы с Ники обернулись к ним. Лисандро и Бернардо стояли перед Олафом, и Бернардо держал Олафа за туловище, не пуская. Олаф не очень старался его пройти, но и руки Бернардо просто напоминали ему, чтобы стоял, где стоит, а Лисандро встал вторым эшелоном обороны на случай, если Олаф попытается прорваться.
Но пугало выражение лица Олафа. Это была ярость, невероятная ярость.
Ревнует, сказал Ники.
Да, ответила я.
И сильнее ревнует ко мне. Я отодвинулась от него, подумав, не смягчит ли это выражение лица Олафа. Ники протянул руку, коснулся моей руки. Анита, не давай ему на себя давить. Он будет влиять на твою жизнь только в той степени, в которой ты позволишь.
Я не стала отбирать руку у Ники, потому что он был прав: нельзя, чтобы дурацкая ревность Олафа управляла моей жизнью. Чего я не поняла это почему он так сильно среагировал на Ники. Может быть, он вышел на новый уровень одержимости мною, и сейчас любое мое взаимодействие с другими мужчинами его приводит в бешенство? Тоже плохо, но если дело именно в Ники, то это «плохо» другого сорта.
Понятия не имела, как убедить Олафа отойти от того, что мне казалось сумасшедшей и незаслуженной ревностью. Он мне не любовник, не бойфренд, даже не друг. У него нет права на такой гнев на лице, нет права быть мною одержимым но как уговорить семифутового серийного убийцу, что ты не его лапочка-зайчик? Уговорить так, чтобы он не попытался тебя убить, и тебе не пришлось его убивать? Я понятия не имела.
Глава 33
Бернардо разделил нас. Он взял Олафа, оставив Лисандро везти меня и Ники. Нам удалось рассесться по машинам и поехать в мотель, избежав того, чтобы Олаф потерял остатки самообладания. Но Олаф вдруг впал в полное и ледяное спокойствие. Эта резкая перемена настроения пугала больше, чем все, что он мог бы сделать, потому что не могла быть искренней. Как будто он взял эту бешеную ярость и просто запер в сундук, но она никуда не делась. Никуда не делась и найдет выход, да такой, что лучше себе этого не представлять.
Лисандро сел на водительское место. Я хотела сесть назад к Ники, но Лисандро попросил:
Анита, садись со мной, впереди.
Зачем? спросила я.
Вы с Ники там сильно отвлеклись. В частности, это так достало нашего здоровенного парня. Хотел вас растащить.
Заставить перестать целоваться или кости нам переломать? спросила я.
Похоже, Бернардо не знал, каковы его намерения, потому и остановил его.
Я оценила, что вы с Бернардо нас прикрыли.
Для меня это работа, а Бернардо Эдуарда боится больше, чем Олафа.
Все равно спасибо.
Ты садись вперед, это будет лучшая благодарность.
Анита может сесть со мной, сказал Ники.
Мне не хотелось бы вести машину, пока вы двое там занимаетесь делом.
Мы не для того садимся назад, чтобы «заниматься делом», Лисандро.
Он посмотрел недоуменным взглядом:
Так отчего тогда не сесть вперед?
Я открыла рот и закрыла. Какая разница? Ники погладил мне пальцами руку, и совершенно естественно было их обнять ладонью. Сразу стало лучше, спокойнее. А, так вот почему это важно. Могла я пообещать, что мы не будем «заниматься делом» на заднем сиденье? Наверное, могла бы. А могла бы обещать, что мы не будем прикасаться друг к другу? Нет, да и какая разница? Что тут такого плохого? Я покачала головой:
Сяду вперед.
Ники сжал мне руку:
Начальник ты, а не он.