И войско Искандара двинулось безвестными горными тропами в обход врага. Царь отдавал себе отчет, что пастухи могут завести его в такое место, откуда потом не просто будет выбраться, и все же пошел на риск. Если из десятка проводников найдется хотя бы один, который поведет их верной дорогой, этого было достаточно. Так и случилось: один за другим погибли проводники от мечей македонян. Александр шел первым, ведя коня в поводу. Они пробирались ночами, чтобы остаться незамеченными, не разводя костров, чтобы согреть коченеющие от мороза руки, ноги, утопая в снегу, теряя воинов, срывающихся с воплем в пропасти. Это был отчаянный шаг. И все же оставшиеся в живых проводники вывели его к перевалу. Войско Александра внезапно оказалось в тылу у Ариобарзана. Пораженные этим, персы в этот раз почти не оказали сопротивления. Но Александр не склонен был к милости. Он приказал убивать всех, кто попадется…
Ариобарзану с несколькими из приближенных удалось пробиться с боем и скрыться в горах.
Через семь дней, после нескольких быстрых переходов, Александр вышел к Персеполю. Местный персидский правитель велел открыть перед ним врата и вручил ему ключи от возвышающихся на горных террасах великолепных дворцов. Царь отдал город на разграбление своим воинам. Даже царские гробницы, вырубленные высоко в горах, и те были разграблены, разрушены.
В главном дворце, служившем некогда гордостью Ахеменидов, в течение нескольких дней длился пир, который царь задавал в честь взятия Персеполя. Искандар воссел на трон, с которого Дариявуш и все его предшественники правили великой империей, и тем самым закрепил свое право на него. Недаром же копье его, которое он метнул в начале похода, так глубоко вонзилось в азиатский берег Геллеспонта. Из подвалов были извлечены и вкачены в залы дворца бочки с многолетним вином, в них копьями пробивали отверстия и подставляли ковши. Ковры пропитались ароматной влагой и чавкали под ногами. Хмельные друзья — сподвижники Искандара — привели своих гетер. Те, кто еще мог держаться на ногах, плясали и горланили песни. Повсюду: на коврах, на голом полу, в лужах вина, валялись полуобнаженные, переплетенные в экстазе тела воинов и гетер.
Вдруг, рванув тяжелые портьеры на высокой боковой двери, в тронном зале появилась Таис, эта не только прекрасная, но и хитрая на выдумки гетера. Держась за скомканную в руке портьеру, она слегка пошатывалась и не сводила с Александра горящих глаз. И когда он тоже задержал на ней взгляд, она ослепительно улыбнулась и крикнула:
— Александр, сын Аммона[38]! Что принес ты в жертву своему покровителю в знак благодарности?..
— Быть может, мой отец скажет твоими устами, чего он хочет? — спросил Александр, спихнув довольно неучтиво с колен гетеру, которую обнимал до этого.
— А если бы он возжелал получить этот дворец, не пожалел бы?.. — продолжала, все так же завораживающе улыбаясь, Таис.
Царь вскочил. Его качнуло, он, однако, успел ухватиться за высокую спинку трона, инкрустированного слоновой костью и драгоценными камнями.
— Я?.. Я принесу ему в жертву весь Персеполь, не только этот дворец!..
Он подошел к стене, где ровно и без дыма горели небольшие факелы, вставленные в бронзовые гнезда, схватил факел и поднес к пурпурному плюшевому занавесу, который тотчас занялся ярким пламенем.
Участники пира с восторженными воплями повскакали с мест и в вакхическом порыве бросились расхватывать факелы. Уже горели все занавесы и ковры, запылали кедровые перекрытия здания. Настала пора спасаться самим. Пламя быстро распространялось, стало охватывать одно помещение за другим…
…Датафарн замолчал. И долго царила тишина. Рассказ его произвел тягостное впечатление на сидящих. Ни яркое весеннее солнце, ни пенье скворцов в кроне чинар не могли развеять их мрачного настроения. Каждый понимал, что если сегодня над их головой небо лазурное, то это не значит, что оно завтра не станет черным от дыма.
— Если он предал огню Персеполь, значит, не собирается долго в нем задерживаться, — высказал предположение Оксиарт.
— Недаром сказано, что дурная весть обгоняет твоего коня, — промолвил Датафарн и усмехнулся. — Уже по пути сюда я узнал, что Искандар Зулькарнайн теперь рассчитывает направиться в Мидию, полагая, что Дариявуш выступит ему навстречу…
38
Греческий Бог Зевс египтянами и народами Азии идентифицировался с Богом Солнца Аммоном.