Горийская симфония
Есть в Грузии необычайный город.Там буйволы, засунув шею в ворот,Стоят, как боги древности седой,Склонив рога над шумною водой.Там основанья каменные хижинИз первобытных сложены булыжин,И тополя, расставленные в ряд,Подняв над миром трепетное тело,По-карталински медленно шумятО подвигах великого картвела.
И древний холм в уборе ветхих башенЦарит вверху, и город, полный сил,Его суровым бременем украшен,Все племена в себе объединил.Взойди на холм, прислушайся к дыханьюКамней и трав, и, сдерживая дрожь,Из сердца вырвавшийся гимн существованью,Счастливый, ты невольно запоешь.
Как широка, как сладостна долина,Теченье рек как чисто и легко,Как цепи гор, слагаясь воедино,Преображенные, сияют далеко!Живой язык проснувшейся природыЗдесь учит нас основам языка,И своды слов стоят, как башен своды,И мысль течет, как горная река.
Ты помнишь вечер? Солнце опускалось,Дымился неба купол голубой.Вся Карталиния в огнях переливалась,Мычали буйволы, качаясь над Курой.Замолкнул город, тих и неподвижен,И эта хижина, беднейшая из хижин,Казалась нам и меньше и темней.Но как влеклось мое сознанье к ней!
Припоминая отрочества годы,Хотел понять я, как в такой глушиОбразовался действием природыПервоначальный строй его души.Как он смотрел в небес огромный купол,Как гладил буйвола, как свой твердил урок,Как в тайниках души своей баюкалТо, что еще и высказать не мог.
Привет тебе, о Грузия моя,Рожденная в страданиях и буре!Привет вам, виноградники, поля,Гром трактора и пенье чианури!Привет тебе, мой брат имеретин,Привет тебе, могучий карталинец,Мегрел задумчивый и ловкий осетин,И с виноградной чашей кахетинец!Привет тебе, могучий мой Кавказ,Короны гор и пропасти ущелий,Привет тебе, кто слышал в первый разТоржественное пенье Руставели!
Приходит ночь, и песня на устахУ всех, у всех от Мцхета до Сигнаха.Поет хевсур, весь в ромбах и крестах,Свой щит и меч повесив в Барисахо.Из дальних гор, из каменной избы —Выходят сваны длинной вереницей,И воздух прорезает звук трубы,И скалы отвечают ей сторицей.И мы садимся около костров,Вздымаем чашу дружеского пира,И «Мравалжамиер» гремит в стране отцов —Заздравный гимн проснувшегося мира.
И снова утро всходит над землею.Прекрасен мир в начале октября!Скрипит арба, народ бежит толпою,И персики, как нежная заря,Мерцают из раскинутых корзинок.О, двух миров могучий поединок!О, крепость мертвая на каменной горе!О, спор веков и битва в Октябре!Пронзен весь мир с подножья до зенита,Исчез племен несовершенный быт,И план, начертанный на скалах из гранита,Перед народами открыт.
Метаморфозы
Как мир меняется! И как я сам меняюсь!Лишь именем одним я называюсь,На самом деле то, что именуют мной,—Не я один. Нас много. Я – живойЧтоб кровь моя остынуть не успела,Я умирал не раз. О, сколько мертвых телЯ отделил от собственного тела!И если б только разум мой прозрелИ в землю устремил пронзительное око,Он увидал бы там, среди могил, глубокоЛежащего меня. Он показал бы мнеМеня, колеблемого на морской волне,Меня, летящего по ветру в край незримый,Мой бедный прах, когда-то так любимый.
А я все жив! Все чище и полнейОбъемлет дух скопленье чудных тварей.Жива природа. Жив среди камнейИ злак живой и мертвый мой гербарий.Звено в звено и форма в форму. МирВо всей его живой архитектуре —Орган поющий, море труб, клавир,Не умирающий ни в радости, ни в буре.
Как все меняется! Что было раньше птицей,Теперь лежит написанной страницей;Мысль некогда была простым цветком,Поэма шествовала медленным быком;А то, что было мною, то, быть может,Опять растет и мир растений множит.
Вот так, с трудом пытаясь развиватьКак бы клубок какой-то сложной пряжи,Вдруг и увидишь то, что должно называтьБессмертием. О, суеверья наши!