— Зато губы свободны, — наклоняется ниже, тянется ко мне губами?
Магинечка Елена, я никогда в жизни не целовалась с парнем по-настоящему. Тем более с таким красивым. И сильным. И наглым!
Что он себе позволяет?
Рефлекторно резко дую ему в лицо, неосознанно выпуская первое пришедшее на ум заклинание, которое отнимает жизненную силу потому, что магия закончилась. Чувствую тошноту –зря я это сделала.
Но уже поздно. Он замирает в паре сантиметров от моих губ –его лицо схватывает корка льда. Пару секунд я оторопело моргаю, рассматривая ледяную маску из точёных аристократических черт, густые брови и корни волос, припорошенные инеем.
Магинечка, морозильное заклинание вылетело. То, которое перед тем, как в холодильный ящик продукты убрать, использую.
Тиски объятий резко разжимаются. Я всё-таки лечу на землю и таки долетаю, приземляюсь мягким местом, тру ушибленное, подвывая грозному рыку над головой. Я съёживаюсь, подтягивая и обхватывая колени, жмурюсь, утыкаясь в них головой и подглядываю одним приоткрытым глазком.
Страшно так рычит. Не дракон ли часом? Наслышана про этих мажориков, которые в академии Драгон учатся.
Из-за истощения не могу сдержать эмоции, не могу удержать язык за зубами –он как будто живёт своей отдельной жизнью. Мне страшно до икоты, а язык бесстрашно бормочет, выбалтывая мои сокровенные мысли вслух:
— Ненавижу драконов.
Парень хватается руками за лицо, растапливая лёд. Маска стекает струйками по рукам, перетянутым жгутами мышц, по жилистой напряженной шее, капает на тунику.
Он убирает руки от лица. Я же утыкаюсь обратно в колени –смотреть страшно на обмороженную кожу синюшного оттенка. Прислушиваюсь к его дыханию –оно становится поверхностным и редким. Раздаётся шипение:
— Сдурела полоумная?
Снова приоткрываю один глаз, лепечу:
— Остудился немножко, — хотя теперь на его лицо смотреть даже еще страшнее.
Согреваясь после обморожения, кожа приобретает багрово-красный оттенок и отекает. Прямо на глазах красивое личико с точёными чертами превращается в отвратное одутловатое месиво. Я икаю и снова лепечу:
— Я не специально.
Он снова рычит и проводит пальцами по своим щекам, убирая отёчность и приводя себя в более-менее нормальный вид, сверлит меня недобрым взглядом. Теперь кожа на его лице нещадно шелушится.
— Какого Драго здесь вообще происходит? — наконец, и в его тёмную голову приходят здравые мысли, он задаёт вопрос, на который я не готова дать честный ответ. — Ты что здесь забыла? В таком полуголом виде?
Я огрызаюсь, защищаясь:
— Сливалась с природой. В тишине и мирном одиночестве. А ты выскочил на мою голову и всё испортил!
Он хмыкает, продолжает допытываться:
— Зачем тогда звала на помощь? И почему тебя преследовала гончая?
— Ничего меня никто не преследовал. Она просто выскочила из чащи и принялась грызть моё платье, вот! Я испугалась.
— Ну-ну, — красавчик, которого не портит даже шелушащаяся кожа, наклоняется и поднимает моё платье, встряхивает его, рассматривая.
— Отдай, — я так и сижу на земле, обнимая коленки и прячась за распущенными волосами, протягиваю одну руку, требуя вернуть платье.
Снова на его лице появляется шикарная очаровательная улыбка. Он смотрит на меня в упор, поигрывая платьем в руке:
— Возьми.
Наглый, вредный кретин.
— Отдай. Я не собираюсь устраивать бесплатный стриптиз и расхаживать перед тобой в одной сорочке.
— Чего я там не видел? — веселится дракон, продолжая вертеть платье в руке. — Или дальше ты только за шиллинги? — цепляется к случайному слову. — А как ты собираешься компенсировать мне ущерб? — свободной рукой он указывает на своё пострадавшее лицо.
— Сам виноват. Нечего было приставать. Да, и какой ущерб? У тебя уже всё нормально.
— Моральный, детка, — он так и удерживает довольную улыбку на лице. Красивая, конечно, но бесит. Лимончика ему не хватает.
Он достаёт дальше:
— Предлагаю начать с поцелуя.
— Сам себя целуй.
— Ах, так? Не хочешь передо мной в сорочке походить? — он приподнимает бровь, снова встряхивает моё платье, медленно складывает его, сворачивает в несколько раз.
Опять бросает быстрый взгляд из-под приподнятой брови, ухмыляется кончиком губ:
— Последний шанс, маленькая птичка. А то придётся тебе перед всей академией устроить небольшой стриптиз, — он засовывает свёрнутое платье под мышку и продолжает улыбаться. — Ты же здесь новенькая? Поступать на добор приехала?
— Пошёл ты!
Этот мерзавец и в самом деле разворачивается, с моим платьем под мышкой, усмехается: