Но Учиха не был ни художником, ни архитектором, ни музыкантом и ни скульптором, чтобы вдохновляться этой прекрасной музой и её светло-розовыми волосами, перламутром отливающими при лунном ночном свете. Внутренне, где-то в глубине души, он запоминал и запечатлевал каждый момент, который она проводила с ним, и откладывал его, будто развешивая картины на стене, где-то в своей душе. От них в самые тяжёлые моменты одиночества, когда она уходила на работу или когда уходил он, становилось гораздо теплее. И Саске непременно знал, что Сакура испытывает то же самое.
В очередной раз она провожала закат, точно прекрасная римская Аврора, и на её коралловых губах появлялась такая лёгкая и еле заметная улыбка. Ступала она такой же лёгкой походкой, как и богиня зари и рассвета, и ноги её казались словно светящимися. Саске казалось, что ещё немного — и вслед за её следами станут распускаться прекрасные розы без шипов и чистые, невинные белые лилии. Она вся, казалось, излучала свет одной только своей кожей, отбрасывая совсем еле заметную тень на широкую кровать, стоящую перед окном. Саске, сидя на ней, рассматривал тонкий и стройный девичий силуэт, повёрнутый к нему спиной, и взгляд его останавливался на узкой спине, скользя точно по прямому и ровному позвоночнику, постепенно переходя к пояснице и округлым бёдрам. Он смотрел на её ноги, длинные и красивые, заострял свой взгляд на распущенных густых волосах, которые так любил перебирать пальцами… и желание в нём снова зарождалось с новой силой, едва он задерживал взгляд на тонких плечах — с одного прямо в это мгновение сорвалась тонкая лямка свободной майки.
Саске мгновенно посмотрел в сторону её плеча, приоткрыв пухлые губы, и девушка, спохватившись, обратила взгляд туда же. Повернув лицо в профиль, она опустила глаза, нервно закусив нижнюю губу. Очевидно, она понимала, что Учиха смотрит на неё, и от этого на её обычно бледных, веснушчатых щеках появился стойкий румянец. Она быстро посмотрела в сторону Саске, виновато улыбнувшись, и поспешила поправить лямку нервным и дрожащим движением пальцев. Они никак не желали слушаться свою владелицу: тонкий кусочек ткани снова соскочил на предплечье, и Саске, сжалившись, поднялся с места, подойдя к ней медленным и осторожным шагом.
Она напоминала пугливую лань: немного шатнувшись в сторону, она широко раскрыла глаза, приоткрыв губы, и поспешила отвести взгляд от Учихи. Её смущало то, что сзади неё стоит взрослый мужчина, и девушка опустила немного голову, закрыв глаза. Оставалось только поддаться ему… хотя Сакура и вовсе не была против. Зелёные глаза снова прикрылись, когда сильная широкая ладонь скользнула вверх по её предплечью, наслаждаясь нежностью кожи, и поправила упавшую лямку… однако ткань снова не удержалась и упала вслед за ладонью, когда Саске провёл вниз, к локтю, рукой. Слегка улыбнувшись, он посмотрел на неё: такая чистая, непорочная, красивая… к ней внутри накопилось столько невероятно жаркой нежности, которую ему хотелось бы выразить не словами, а действиями.
Сакуре было непривычно видеть Саске таким. Как оказалось, у него без ирокеза были чёрные густые волосы, такого насыщенного угольного цвета… и девушка мгновенно словила себя на мысли о том, что была бы не прочь зарываться в них тонкими пальцами. Слегка улыбнувшись, она снова повернула голову в сторону: спиной чувствуя жар его стройного тела, она немного отошла назад, сделав почти незаметный, малюсенький шаг. Однако он был таким сложным для неё, этот шаг… сама бы она ни за что не смогла прижаться в таком виде к Учихе: на ней были совсем короткие шорты, в которых девушка обычно спала, и тонкая майка, а на Учихе, кроме джинсовых бриджей, совершенно ничего.
Сильные мужские ладони поспешили обнять девушку за талию, и Сакура еле заметно вздрогнула. По рукам побежали мурашки, которые ей так отчаянно хотелось скрыть. Сакура уже в который раз пожалела, что на ней не одета кофта с длинным рукавом, благодаря который он не смог бы увидеть этих маленьких предателей на её коже. Несомненно, мужчина заметил: они говорили только о том, что ей были приятны его прикосновения. На губах вновь появилась улыбка — Саске был рад, что она воспринимала его так, как должна была воспринимать, а не боялась и не убегала с криками.
Зарывшись кончиком прямого носа в нежно-розовые волосы на макушке, он тихо втянул их запах. Она пахла фруктами… приятно так, невероятно притягательно, и так, чёрт возьми, невинно, что это мигом давало хлыстом по страсти, начинающей зарождаться в груди Учихи. Аромат, исходящий от её волос, оставлял в душе только нежность, любовь к ней и желание дарить только приятные, совсем медленные ласки. Сакура не должна была бояться его сейчас, вовсе нет. Как бы она ни пыталась убедить себя в том, что Саске не причинит ей вреда, этого не получалось — коленки заметно подрагивали, когда она едва делала лёгкий поворот головы в его сторону.
Наклонившись, он еле ощутимо поцеловал её в оголённое плечо. Хотелось всего… в том числе и пересчитывать еле заметные рыжеватые веснушки, маленькими солнышками разбросанными на её коже, водить по ним кончиком пальца, а потом радостно сказать ей результат своих расчётов. Не выдержав, Саске улыбнулся, пробегая глазами по бледной коже, усыпанной золотистыми вкраплениями, и вновь поцеловал её плечо. Поцелуй вышел таким нежным, но губы его были такими горячими… что Сакура сама не выдержала, повернувшись к нему лицом, и поспешила обнять Учиху за шею.
Пусть это вышло немного неуверенно, пусть она оказалась такой неловкой сейчас, густо покраснев и приоткрыв губы… но он ожидал того, что девушка сделает это сама. Оставалось только смотреть на неё, рассматривать её маленький аккуратный носик, пухлые губы, большие глаза, обрамлённые длинными густыми ресницами, подниматься к немного широкому, но любимому лбу… казалось, в ней вообще не было недостатков: Сакура пусть и была немного трусихой, съехав от Кима только лишь при крайней необходимости, после того злополучного удара, но она была для Учихи совершенной. Порой она казалась ему тем самым ангелом, спустившимся с небес, который приходит для того, чтобы научить грешника жизни.
Учиха и был для себя грешником. Что хорошего он видел в жизни? Совершенно ничего. Только после её прихода он наконец присмотрелся к тому, насколько на самом деле прекрасен мир, в котором он жил. Мир вместе с этим противным гулом машин, заводов… но и при этом с вкраплениями пения птиц, смеха детей и голоса Сакуры, которая теперь всегда была рядом с ним.
Подхватив её на руки, только слегка сжав ладонями упругие ягодицы, он подсадил её повыше, всё так же всматриваясь в покрасневшее лицо. Очевидно, Сакура чувствовала себя неловко… потому снова по привычке закусила нижнюю губу, отведя в сторону глаза. Но не было сомнений в том, что девушка желала того же, что и мужчина: прижавшись к нему всем своим телом, она крепче обняла Саске за сильную шею, положив голову ему на плечо. Горячее дыхание с её стороны мгновенно опалило тонкую кожу… и Учиха не сдержался.
Направившись к кровати, он снова подсадил девушку повыше сильными руками, и от неожиданности Сакура ахнула, крепче прижавшись к нему. Она чувствовала, кроме любви к этому человеку, ещё и такое сильное стеснение… но была почему-то невообразимо счастлива только от того, что находилась в его руках и могла видеть его перед собой, наслаждаться его запахом, втягивая его в месте между шеей и плечом. Несмотря на то что Сакура боялась именно сейчас, она была рада тому, что происходило. Он осторожно опустил девушку на кровать, расположившись сверху, и поцеловал в щёку. Вышло так мимолётно, так нежно, так приятно… подогнув коленки, Сакура тихо выдохнула, наблюдая за тем, как его бёдра плавно соединились вместе с её…
И теперь ей стало по-настоящему страшно. Но она не стала его отталкивать — наоборот, девушка крепче прижала Учиху к себе, обхватив его плечи тонкими руками. Аккуратные ноготки впились в кожу, будто желая содрать её и прижать Саске куда ближе к себе. Может быть, она хотела лучше почувствовать его, а может, просто испугалась всего того, что происходило… но кончики пальцев девушки плавно переместились на широкую спину, принимаясь её поглаживать. Прикосновения выходили такими приятными, такими аккуратными… и невольно Саске сорвался на выдох, прислонившись носом к виску Сакуры. По рукам стремительно побежали мурашки, закончив своё путешествие где-то в районе поясницы, и он крепче прижал к себе девушку, чувствуя, как её бёдра, приподнявшись, прижались к его бёдрам…