- Иди сюда, - улыбнулся Федя и похлопал по обивке дивана рядом со своей ногой. Он сидел по-турецки. Видны были белые пятки и тонкие щиколотки. Аккуратные, гладкие ноги, с ровными ноготками на пальцах.
- Девчачьи ноги, - выдохнул Костя, плюхаясь рядом и обхватывая пальцами ногу Лаврива, погладил большим пальцем косточку щиколотки. – Никогда не видел таких ног у мужиков… Дюймовочка…
- Золушка, - поправил Федя и отодвинул останки поломанных маятников в сторону. – Ты так мило краснеешь, как мальчик.
- Отвали.
Костя не смотрел на Федю, было действительно стыдно и как-то по-домашнему уютно. Непривычно, как будто он действительно был дома. Там, где всегда хотел бы оказаться. С тем самым, единственным человеком.
- Я подумал, - Лаврив провёл пальцами по щеке, потом обнял Костю за шею и чмокнул в щёку. Потёрся носом о висок. – Я останусь до конца сессии, а потом… если ты захочешь, сделаю тебе приглашение в Канаду. Только если ты захочешь.
- Хочу, - Костя сжал рёбра Лаврива, повалил на кровать. Магазин может и подождать. Вообще всё может подождать. – Меня здесь ничто не держит.
- Я серьёзно, Костя. У тебя год на раздумья.
- Я уже подумал, - Костя задрал футболку Лаврива и поцеловал в живот. Стал стягивать штаны, под которым он точно знал – трусов не было. Там было мягко и нежно, и гладко. Каждый раз от этой гладкости и доступности голова шла кругом. Теперь уже точно для Кости. Только для Кости…
- Как будто никогда не трахался… - выдохнул Тутти-Фрутти, кусаясь улыбкой. Противный-противный пидарасик.
- Не трахался. Никогда не трахался, первый раз собираюсь делать минет, быть может… и последний.
- Подумай, я буду ждать, - серьёзно проговорил Федя и развёл ноги шире, позволяя Косте удобнее устроиться, и губами, на ощупь оценить искусство депиляции. Определённо пять баллов.
В аэропорт Костя не поехал. Теперь жалел. В квартире стало пусто и мрачно. Никаких ярких тряпок, никаких пиханий в ванной, разборок на тему, кто пойдёт первым, никаких гламурных журналов для «отвлечься» на каждом шагу. Не осталось маятников, ко дню отъезда их было уже больше сотни. И у каждого было имя. Трём Костя сам выбрал имена: Матильда, Эдмунд и Костя. Костя особенно нравился Косте. Тонкий, длинный маятник, напоминающий по форме детские качели, не останавливающиеся качели. Никогда не заканчивающееся детство.
Не было сладких, конфетных духов, утренних сонных поцелуев, когда хочется ещё и ещё чуть-чуть… и можно даже потискать упругую задницу, пока Тутти-Фрутти не проснулся, и не сбежал в ванную. Утренние запахи: кофе, сливки, мятная зубная паста и тёплая кожа за ухом. Там очень сладко пахнет… И можно даже на подоконнике трахаться, если держать крепко. Костя всегда держал крепко. А потом курить в открытую форточку и слушать недовольное сопение за спиной. Федя не любит мыть посуду, у него ногти портятся от жидкости для мытья посуды. И тогда становится непонятно, кто он: мальчик или девочка. Но так хорошо, что он рядом.
И на работу Костя отвык ездить один. А потом в шесть ещё забирать Лаврива после аспирантуры. Больше не нужно. Мелочи, только глупости всякие и вспоминаются, словно не о чем больше подумать!
Он сказал, что через два месяца пришлёт приглашение на работу. Подожди, Костя, сказал Лаврив. Подумай ещё.
А вечером особенно хотелось разговоров о прочитанных книгах, подколок, кусачих улыбок и тихой возни под какую-нибудь дурацкую мелодраму. И спать одному на широком диване неуютно. И страшно, а вдруг больше не увидит. Жизнь, она ведь разная бывает.
KoST: давай напьёмся сегодня после работы?
Lex: так всё хреново?
KoST: подыхаю, телефон второй день недоступен
Lex: да, хреново. напьёмся
KoST: может, нашёл себе другого Костю
Lex: это нереально
KoST: хочешь сказать, что хуже меня не может быть никого? О_о
Lex: хочу сказать, что Лаврив так не поступит. Если найдет кого-нибудь, то предупредит, чтобы ты не волновался
KoST: здорово, ****ь Стопудово не буду волноваться!!!! Да ладно, шучу я… просто волнуюсь, *****, что там с этим его чёртовым телефоном?!!
Lex: пошли покурим пока ты полкабинета не разнёс
KoST: да, пошли Ой! погодь… телефон
- Значит, ты серьёзно надумал ехать в Канаду? – Лёшка дует на пивную пену, и она разлетается как мыльная, опускается на деревянный столик. Тает, тает…
- Да. Некуда деваться, - Костя курит уже третью сигарету подряд, а покоя нет и в помине. Всё-таки дозвонился. Поговорили десять минут. Всё там у Тутти-Фрутти нормально, какие-то цветы посадил под окном. Там дом, на берегу озера. За городом, конечно, но на машине можно доехать за полчаса до работы. Но у него нет машины, он боится водить, поэтому ездит на автобусе. Выходит чуть дольше, зато спокойнее. Познакомился с каким-то геем на работе, ходит с ним в бар по пятницам. Пытается общаться. Скучает.
- Он же, ****ь, никогда не скажет, что скучает.
Костя прихлёбывает пиво. Ячменная горечь растекается по нёбу, не пьяня, а наоборот отрезвляя. Чем больше времени проходит, тем больше кажется, что ничего не получится. И тот дом, на берегу озера с цветами под окном на самом деле не существует. И скоро Костя проснётся и поймёт, что цветные коварные сны лучше любой реальности.
- А тебе нужно, чтобы он говорил?
Костя отодвигает пиво. Достаёт очередную сигарету, закуривает. Он обещал себе, что если доберётся до канадской границы, то тут же и бросит. Лаврив ради любви наголо брился, а Костя бросит курить.
- Нужно. Он же ничего не говорит. Только ерунду всякую…
- Зато всегда в позитиве.
- Кто в позитиве? – Костя чуть не поперхнулся сигаретой. – Я, что ли? Или он, может быть, в позитиве? Нихуя, Лёшка. Никто не в позитиве… Он сказал, что звонить нужно пореже, а то никакой жизни нет. Иногда я его прибить хочу…
Костя замолчал. Отвернулся к окну, посмотрел на прохожих. На улице шёл осенний дождь. Ещё месяц из обещанных двух. В конце октября должно прийти приглашение. Без него нельзя. Без него нет смысла ехать. Или навсегда уезжать, или тут оставаться.
- Нужно подождать. Лаврив не передумает, ты тоже. Значит, просто успокойся и займи свои мозги чем-нибудь полезным.
- Уже занял. В Канаде разрешены однополые браки… - Костя затушил недокуренную сигарету и усмехнулся, посмотрел на Лёшку сквозь сизый дым. Подумал, что он поймёт. – Жениться хочу.
Лёшка присвистнул и улыбнулся с лёгким сожалением в глазах. Жалел Костю и его туманное будущее. Но Костю эта улыбка не задела. Ему, в принципе, уже было всё равно, что здесь о нём подумают. Главное, добраться до того дома на озере Онтарио. Главное, чтобы его там ждали.
- Знаешь, Костя, я всегда тобой восхищался. Даже несмотря на то, что иногда ты ведёшь себя как идиот, всё равно ты клёвый парень. Отчаянный.
- А ты уже пьяный парень, - засмеялся Костя и достал вибрирующий телефон из кармана куртки. Тутти-Фрутти прислал сообщение – приглашение будет готово через три недели. Можно бронировать билеты на самолёт. – На свадьбу-то прилетишь?
- Конечно. Как можно пропустить такое событие. Мы с Любашей обязательно будем присутствовать. Друг женится на друге, чего только в жизни не бывает…
- Жить захочешь - и не такое вытворишь! Я ещё и детей хочу…
Костя рассмеялся, глядя на прифигевшее Лёшкино лицо. Сказал только чтобы его удивить сильнее. А потом подумал, а почему бы нет? Чёрт возьми, почему бы нет?! На самом деле для принятия решения нужно ровно две секунды: или да, или нет. А остальное всё лишнее, кокетство и жеманство. Тьфу.
Вместо эпилога
- И зачем надо было столько пить в самолёте?
- Конфетка моя… Тутти-Фрутти…
- Русский менталитет, блин.
- Конфеточка… сладкая.
- Не трогай застёжки, сломаешь же, блин… Костя, ну возьми себя в руки, Костя!
- Сдохну же…
- Не сдохнешь. Тебя не убьёшь, Костя-чемпион!.. ****ь, на ноги поставь меня!..
- Куда?
- Второй этаж, направо, первая дверь. Уронишь – убью! Костя… ну два шага же осталось…
- Увы.
июнь-август 2011.