Ночью напротив Роберта положили молодого человека. В носу у него были трубки, около кровати стоял кислородный баллон, и правая часть тела больного все время шевелилась. Он стонал и временами вскрикивал. Сестры оправили ему одеяло и отошли.
Появилась Розанна, измерила Роберту давление и записала показания в карточку. Другая сестра принесла ему лекарства. Теперь он мог глотать таблетки, а потому количество инъекций сократилось. Все руки у него были исколоты и в синяках. Муж взглянул на Анну и попытался улыбнуться. В глазах его появилась сосредоточенность, которой раньше не было. Речь к нему не вернулась, но теперь он мог улавливать нить разговора.
— Тебе здесь расслабиться не дают, да?
— Вуур. Да. Исчо пфы.
— Наверняка ты мечтаешь вернуться на станцию К.
— Вуур! Черт.
— Там, по крайней мере, тихо и спокойно.
— Ну ищо фы. Конечно. Дза.
— Да.
— Да, да.
— Я говорила с Сарой.
— Вуур?
— У нее все хорошо. Только проблемы на работе. Какое-то недоразумение. Не знаю, что там.
— Да, да. Черт.
— Не говори. Ей просто нужно найти хорошую работу. Не уверена, что она годится для… Для.
— Вуур?
— Не знаю. Не совсем понимаю, чем именно она занимается. Стратегия развития бренда? Цифровая стратегия?
— Да, да.
— Помнишь, как она хотела стать врачом?
— Вуур.
— Сейчас это могло бы оказаться кстати.
— Хааарр.
— Фрэнк тоже написал.
— Да, да.
— Ну, ты знаешь, вообще-то все пишут. Фрэнк просит устроить видеозвонок, когда в следующий раз с нами будут разговаривать врачи. Говорит, хочет сам услышать о твоем состоянии. Узнать, каков план лечения.
— Па-лан.
— Очень хорошо. План.
— Па-лан.
— Я сказала ему, что особого плана нет, но он все равно хочет поучаствовать.
— Да, да. Ну еще бы, конечно.
— Конечно.
Пришла сестра, чтобы снять катетер и показать, как пользоваться уткой. Она задернула занавески и откинула одеяло. Обращалась она к обоим супругам. Смотреть, как чужая женщина дотрагивается до пениса мужа, было неприятно, но Анна попыталась сосредоточиться. На кончике пениса был синяк. Сестра хотела добиться, чтобы Роберт пописал, но он явно смущался. Анна нашла его смущение обнадеживающим.
Утром она проснулась по-прежнему в Сантьяго. Роберт по-прежнему лежал в больнице. Юноша, за которого он отвечал, по-прежнему был мертв. За завтраком она пролистала электронную почту. Пришло письмо с номером заказа для получения авиабилета, явно по ошибке. Андреас принес кофе и тосты. Возможно, система автоматически забронировала обратный билет. Надо попросить Брайана разрешить недоразумение. Андреас поставил перед ней свежие фрукты и осведомился о самочувствии Роберта.
В больнице Брайан представил молодую женщину в фуфайке на молнии как Кирсти. Она была врачом из Института. Выглядела очень молодо. Анна пожала ей руку и поздоровалась. Кирсти сказала, что будет курировать репатриацию и поедет вместе с ним. Слово «репатриация» Анна осмыслила не сразу. Она поинтересовалась, что это значит, и Кирсти объяснила, что это просто перевозка пациента в родную страну.
— Нет, извините, я знаю, что означает это слово. Я хочу знать, когда это произойдет? Когда приняли такое решение?
Кирсти сделала недовольную мину и повернулась к Брайану. Тот объяснил, что существует договоренность о перевозке Роберта в инсультное отделение в кембриджской больнице и он думал, что с ней уже все обсудили. Анна ответила: нет, не обсуждали.
— Дза, дза, — произнес Роберт. — Ду, ду. Ду-ма.
Анна сказала ему: он не едет домой, нет. Пока в больницу в Кембридже. На нее внезапно навалилась усталость. Муж явно еще не был готов к переезду. Она сказала об этом Брайану, или Кирсти, и оба в один голос заявили, что Роберт чувствует себя хорошо. Опасность миновала. Он достаточно окреп для путешествия и в Британии, в знакомом окружении быстрее пойдет на поправку. Я думала, мы проведем здесь несколько недель, возразила Анна, и Брайан принес свои извинения. Он считал, что ей уже все объяснили.
— Ясно. Кирсти, да?
— Да. Я врач из Института, из медицинского подразделения.
— Да, Брайан сказал. А можно спросить, вы принимали участие в спасательной операции? Были там?