В 1963 году Стус поступил в аспирантуру при Институте литературы им. Шевченко АН УССР.
Как видно из характеристики указанного института, Стус нарушал нормы поведения работников научного учреждения, не захотел стать на комсомольский учет, отказывался от общественных поручений. В 1964 году был оштрафован за непристойное поведение в клубе з-да «Большевик». В 1965 году — самовольно пытался организовать литературный вечер на одном из заводов г. Киева.
В том же году Стус в кинотеатре «Украина» выступал с провокационными заявлениями стать «на защиту украинской интеллигенции». За все эти поступки Стус в сентябре 1965 года был отчислен из аспирантуры.
Жена Стуса — ПОПЕЛЮХ в своих показаниях отмечала, что он страдал по поводу того, что его не печатают, переживал, что его сборник стихов издан за границей, а не на родине.
И жена, и тесть Стуса отмечают, что он хорошо относился к семье, помогал по хозяйству. Никаких странностей в его поведении не отмечают.
Свидетель ДОВГАЛЬ [Довгань], с которым Стус сотрудничал в газете «Друг читача», характеризует его человеком, добросовестно относящимся к своим обязанностям, старательным. Он не отказывался ни от каких видов работы, его техническая информация хорошо оценивалась.
Согласно же производственной характеристике из объединения «Укроргтехстройматериалы» (последнего места работы Стуса) — Стус по работе особой активности не проявлял, не повышал свой технический уровень, не принимал участия в общественной жизни учреждения.
В материалах дела имеется медицинская справка поликлинического отделения 5-й больницы Жовтневого р-на г. Киева, из которой видно, что Стус наблюдался в указанной больнице с 1966 года по поводу хронического нормоцидного гастрита, хронического холецистоангиохолита. В 1968 году он обращался в поликлинику по поводу варикозного расширения вен левой голени и острого двустороннего гайморита. В мае 1969 года был на стационарном лечении по поводу обострения язвенной болезни 12-перстной кишки, хронического холецистоангиохолита, хронического колита.
В 1971 году обращался в поликлинику для заполнения санаторно-курортной карточки.
15 января 1972 года Стус был арестован и ему предъявили обвинение в том, что он на протяжении 1968–1971 годов составлял, размножал и распространял письма и стихи, в которых возводил клевету, порочащую советский государственный и общественный строй, искаженно изображая жизнь советских людей. Часть документов такого содержания была нелегально переправлена за границу и использовалась буржуазной пропагандой в антисоветских целях.
В частности, так было использовано письмо Стуса «Місце в бою чи в розправі» и письмо, адресованное Президиуму Союза писателей Украины и партийным органам.
В процессе следствия СТУС понимал суть обвинения, виновным себя не признавал, заявляя, что вышеуказанные документы не являются клеветническими. На допросах Стус вел себя надменно, оскорблял свидетелей и других участников процесса, иногда отказывался от показаний, порой высказывал необоснованные подозрения, что и явилось поводом для назначения настоящей экспертизы.
При обследовании обнаружено следующее.
ФИЗИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ. Астенического телосложения, высокого роста. Контрактура сустава I фаланги ІІІ пальца левой кисти. Отсутствие первых фаланг ІV пальца левой кисти. Тоны сердца чистые, пульсация ритмичная. В легких везикулярное дыхание. Живот мягкий, болезнен при пальпации в области правого подреберья. Кишечник спазмирован в левой подвздошной области.
НЕРВНАЯ СИСТЕМА. Зрачки круглые, равномерные, реагируют на свет. Акт конвергенции, аккомодации не нарушен. Язык высовывает по средней линии. Перкуторные рефлексы с конечностей живые, равномерные. В позе Ромберга устойчив.
ЛАБОРАТОРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ КРОВИ, МОЧИ. Патологии не обнаружили.
ПСИХИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ. Все виды ориентировки сохранены. Держится естественно. Вежлив. На вопросы отвечает по существу. Речь не нарушена, хороший словарный запас. Внимание устойчивое. Понимает цели экспертизы, возмущен направлением в психиатрическую больницу, так как душевнобольным себя не считает. Заявляет обоснованные жалобы соматического характера. По поводу подозрений, высказанных в процессе следствия, рассказал, что однажды, когда он был очень уставшим после допроса, врач дала ему слабительное, но после него он очень долго спал. Тогда появилась мысль, что ему дали снотворное, не сообщив об этом. Сделали это с целью «возможно, как-то повлиять на мою волю».