Елена с ужасом — настоящим, не наигранным — поняла, что не готова к такому бою, где царят бардак и погром, и ты не сражаешься с тем, кого хочешь убить, а беспорядочно рубишь, чтобы не зарубили тебя. Она не понимала, что происходит и как убивать таких врагов, в первую очередь — одоспешенных всадников.
Затем буквально перед ней свалился откуда-то с неба юный император, и оцепенение спало. Елена бросилась к Артиго, заученно держа меч так, чтобы перекрыть себя защитой по максимуму направлений. Схватила мальчишку и отшвырнула его подальше от кавалеристов. Артиго, запакованный в несколько слоев толстой одежды, оказался тяжелым, а усилие слишком резким, так что рука протестующе отозвалась болью в связках.
А затем ужасающий вой разнесся над погибающей деревней, леденя сердца. Вой и грохот копыт, бьющих в землю с тяжестью водяного молота. Те, кому довелось увидеть это, могли бы поклясться, что Барабан высекал снопы искр на каждом шаге.
— БЛЯДИИИИИ!!! — орал Кост, подхватив жердь с перекладиной обеими руками. Дерево гнулось и описывало восьмерки подобно громадной удочке, но барон, как опытнейший пользователь, ухитрялся выравнивать капризное оружие.
— Всех порешу!!! — зычно пообещал Кост, разгоняясь и крича, будто труба судного дня. — БЛЯДИ!!!
Гамилла видела сверху падение Артиго и попытку Хель спасти мальчишку. Холод и онемение расползались под мышкой, арбалетчица понимала, что отмерь Господь чуть меньше везения, и сейчас она, разочарование отца, так надеявшегося на сына, тряслась бы не в ознобе, но агонии. Однако вид идущего в атаку барона оказался столь ужасен и великолепен, что арбалетчица застыла с полуоткрытым ртом, забыв про идущий бой.
Обычно люди считают, что главное оружие всадника — копье. Это легко объяснимо, ведь оно длинное, грозное, и тот, кто видел, как жандарм пронзает сразу два (а то и все три!) ряда пехотинцев граненым «Mae pigiad fy llid» — «жалом гнева моего», тому не приходится гадать, что страшнее всего на войне. Но… люди ошибаются. Сила кавалера в его коне, и рыцарь силен ровно в той степени, насколько хорош зверь войны. Поэтому Кост и не стал заморачиваться с попытками сделать более-менее приличную копию «лэнса», вооружившись просто длинной палкой. Нести же врагам огорчение и поругание должен был конь. И Барабан не подвел.
Елена уже видела дестрие в бою, притом дважды, в победе и поражении, однако со стороны, теперь же процесс можно было оценить буквально в упор. Достоинство боевого коня не в том, что он очень большой, встречаются крестьянские тяжеловозы и побольше. Не в скорости и не в силе. То, что превращает обычное четвероногое в демона войны, короля поля боя — выносливость, способность к мощному рывку и главное — бесстрашие, задавленный отбором и воспитанием инстинкт самосохранения.
Буквально за пару десятков метров Барабан разогнался, как грузовик, Елена успела шагнуть в сторону, однако не до конца, и ее чуть задел живой таран. Этого хватило, чтобы женщину подняло, как вихрем, и швырнуло в бревенчатую стену, вышибая дух.
— Ых!.. — гаркнул Бьярн и прыгнул в сторону как юный отрок. Марьядек просто свернулся клубком и закрыл голову обеими руками, здоровой и сломанной, невзирая на жуткую боль, что простреливала чуть ли не до пяток. Эти двое уже видали, что такое жандарм в бою.
Затем рыцарь влетел на всем скаку в «живодеров».
Язык Ойкумены (пока, во всяком случае) не знал понятия «взрыв» за отсутствием взрывчатки и соответствующих эффектов. Но если бы знал, свидетели описали бы происшедшее именно так — здоровенный всадник на могучем коне столкнулся с врагами и случился взрыв. Мгновение хаоса, из которого с коротким страшным лязгом полетели в разные стороны искры, обломки, предметы оружия и брони, а также люди. Барабан прошелся вдоль улицы, попросту сметя все, что было на пути у зверя. Вражеские кони были неплохи — для своих задач, пару из них можно было даже назвать гордым словом «курсье», но Барабан стоял на совершенно иной ступени.