– Думаете? - почесал Злат затылок. - Ты как? - обратился он к русалке.
Та влюблённо смотрела на него.
– Угу, это… ладно… - решил жених, плавно перекинулся в лохматую шавку, выскочил из одежды, уже на середине реки трансформировался в медведя и нырнул. Русалки ахнули и тоже нырнули. Представление смотреть поплыли. Всё стихло.
Минут через пять из воды вынырнул медведеобразный Злат, держа тритона за хвост вниз головой. Огромная лапа мерно хлопала бывшего мужа по тому месту, откуда хвост начинался. Тритон бил руками по воздуху и орал благим матом:
– Отдам, отдам! Пусти, сейчас принесу!
Злат разжал лапы, тритон с бульканьем скрылся под водой, чтобы вскорости появиться с сундуком ракушек.
– На, - прохрипел он, подтаскивая сундук к берегу, - поздравляю с грядущим бракосочетанием!
– Это дело, - обрадовался Мих, - и учти на будущее - белые медведи, они не хуже русалок ныряют!
– Понял я уже, - мрачно сообщил тритон, нырнул, вынырнул и плюхнул рядом сундучок поменьше.
– На вот, от меня ещё подарок на свадьбу…
И уплыл. Надеюсь, подальше.
– Угу, - забасил Злат, - ну как… нормально?
Русалки в реке разразились улюлюканьем и бурными аплодисментами. Тёща утирала слёзы, тесть сиял, люди на берегу завистливо и восхищённо вздыхали, мать жениха открывала и закрывала рот, держась за сердце, а младший брат басил:
– Я это… всегда знал, что Цветик у нас талантливый… но чтоб настолько!
О как! Оказывается, всё-таки Цветик…
Когда жених оделся, русалки и родственники пришли в себя и пошли и поплыли: люди - за старостой для регистрации брака по обычаям оборотней, а русалки - за дамой, скрепляющей браки у них, Фима невзначай поинтересовался - сундук-то молодожёны открыть не собираются? Приданое как-никак. Злат пригладил мокрую бороду и откинул крышку. Пожалуй, треть-не треть, но дюжинная часть прибыли шахты там лежала, прикрытая полудюжиной ракушек сверху.
– Н-да, - протянул Мих, - и весь этот жемчуг ты бывшему мужу оставить собирался? Златка, предупреждать надо было… мы ж ваших обычаев не знаем…
Суббота
Ночь пили и гуляли - праздновали девичник и мальчишник соответственно. Утром расписывали молодых. Сначала по обычаям сухопутных говорящих - надев им венки на голову. Стояли молодые у берега по колено в воде. Понятно, что стоял Злат, а невесту на руках держал. Только он и мог такую объёмистую русалку на руках носить. Она, по-моему, ещё раздобрела за время ожидания. Волновалась, наверно, вот и заедала тревогу рыбкой. Потом по обычаям водоплавающих говорящих - осыпая на плаву десятью килограммами мелкой серебристой рыбёшки - для денежного достатка. На столь необычную свадьбу пришло полгорода, включая градоначальника, Зинзивириэля и начальника стражи. Я бы на месте Злата не обольщался - накануне Мих с Фимой зашли к адвокату и попросили помочь Злату управлять деньгами в случае чего. Так что слух о его богатстве наверняка пополз, и градоначальнику не зазорно было на этой свадьбе показаться. Но молодому мужу на все эти тонкости начхать было - он с невестой в реке плескался. Интересно, он и раньше так отменно плавал, или это побочный результат медвежьего облика? Адвокат начал светиться, как и положено эльфу. На вопрос короля, не собирается ли он возвращаться, улыбнулся и сказал, что не в состоянии расстаться с хорошей практикой и обожаемой работой. Фима его понял. Еда королевского приготовления была совершенно восхитительна, градоначальник облизывался, просил добавки, бегал от котелка к котелку, пробовал всё подряд, и всё норовил узнать, нельзя ли как-нибудь найти и переманить к себе в повара того волшебника, кто эти чудеса сотворил? За любые деньги! Каждый съел тройную норму с гаком, и напились не вдрызг - места в желудке на самогон осталось заметно меньше, чем рассчитывали, потому что не запихнуть в себя лишний кусочек столь изысканных яств не было никаких сил. Меня мучила совесть - мой подарок Мих молодожёнам деньгами отдал, причём за нас двоих, хотя алмазы были ещё гномьи, ко мне никакого отношения не имели, да и Злату деньги теперь не шибко нужны были.
– Ожерелье русалке сделает, - решил Мих, - оригинально будет, а то всё жемчуг, жемчуг…
Подарок его величества приплыл под вечер - здоровенный плот со вполне приличным домиком на нём, под рост Злата. Внутри плота имелось также нечто вроде бассейна, куда можно было заплывать прямо из реки, и огромная бочка с сиденьем внутри, где при желании могла поместиться даже столь объёмистая русалка, и даже если ещё вчетверо растолстеет, в случае если мужу надоест плавать, а общаться с возлюбленной не надоест. Хвосту в такой бочке пересыхание не грозило. Молодая жена визжала от восторга - теперь её милый мог в свадебное путешествие по реке плыть, ни на мгновение с женой не расставаясь, да и её родственники в гости могли заплывать.
– Обалдеть, - констатировал Мих, облазив дом вплоть до крыши. - Ты, величество, даёшь! Сам додумался?
– Зачем? - удивился Фима. - Архивы поднял, я же помню, что такие браки раньше хоть редко, но были, просто поискал, как подобные пары устраивались. Оказалось - с достаточным комфортом. Даже чертежи нашлись. Долго искал, правда. Да и не один - половину охраны привлёк, и во дворце ещё две дюжины подданных в библиотеку отрядил, пусть к научной работе привыкают…
– М-да, - вздохнул меч, - какой бы был Светлый Владыка… Может, дюжин через пять лет подумаешь?
– Посмотрим, - уклонился маг от ответа, - мне ещё жениться до того времени надо и наследника обеспечить…
Вечером снова ели - остановиться было невозможно, пили и снова ели. Вкушали - не закусывали. После пятого вкушания, когда Фима пошёл готовить добавку, я набрался бесстыдства и задал мечу давно мучавший меня вопрос:
– Мих, а это… ты не знаешь, как оно у людей с русалками? Они разве не икру мечут?
Мих воззрился на меня как на полного извращенца, хмыкнул и заявил:
– Витёк, у тебя всё в порядке? Не, три месяца без бабы - это перебор, точно. Не знаю, не пробовал. Знаю, что они живородящие - это факт. Вон Фима идёт, он всё знает, у него и спроси…
Маг подошёл и с удивлением уставился на меня.
– Виктор, что это с тобой? - спросил он.
Наверно, даже в сумерках было видно, как я покраснел. Интересно, каким словом обозвала бы мой интерес Услада?
– Это он тебе вопрос задать хочет, но очень стесняется, а вопрос этот ох как его волнует, сил нет, - заржал меч. - Спрашивай, Витёк, спрашивай… Фима, ответишь?
Маг пожал плечами.
– Спроси сначала, - решил он.
– Это… Фима… - начал я, - ты только не обижайся, ладно? И не смейся… У тебя уши какие - эльфийские или человеческие?
– На грани, - ответил Фима изумлённо, и откинул волосы с ушей. - Чуть острые, и для эльфа допустимо, и для человека.
Действительно, если эльфов не видеть - вполне человеческие.
Так мы и сидели. Вздремнули немного у костра, выпили, поели, а утром Мих сказал:
– Ну всё Витёк, светло уже, пошли отойдём чуток подальше от воды, да и отправлю я тебя, пока все спят. Быстро и чисто. Фима, проводишь?
Я окаменел… Быстро и чисто? Другого способа попасть домой нет? Может, лучше тогда здесь остаться? Быстро и чисто… А я чего ждал? Значит, он просто милосердно разрешил мне догулять напоследок на свадьбе? Не стал сразу убирать повелителя, который больше не нужен? Может, я ещё успею отказаться? Не пойду - орать буду, пусть прямо отсюда отправляет… Фима поднялся на ноги.
Фима поднялся на ноги. А вот с Витьком не то что-то - зрачки расширились, на лице паника, страхом разит за версту, руки трясутся, на ноги точно сам не поднимется… Домой же хотел вроде?
– Б-быстро и ч-чисто? - бормочет повелитель и застывает, с ужасом глядя на меня…
Быстро и чисто… м-да. Это я так выразился? Пить надо меньше. Мне, естественно. Так, трезвеем быстренько, хоть и не хочется, а то отправлю беднягу в двенадцатый век, ищи его потом, да равновесие не нарушь…
– Витёк, ты чего? Не трясись, не зарежу я тебя, это у меня спьяну сорвалось… Не трясись. Не зарежу, не заколю, не зарублю, и вообще не убью… Фима, успокой идиота! Вон, Фима свидетель - живым домой попадёшь.
Ещё больше перепугался. У меня, похоже, и правда садистские наклонности прорезаются. А то я не знал… Но ведь в меру?