В это время из управы вышел полицейский, и Василий направился к входу. В длинном коридоре отыскал дверь с табличкой «Заместитель бургомистра» и тихо постучал. В кабинете промолчали. Тогда Василий приоткрыл дверь. Хотел уже было войти, но откуда-то из глубины послышалось:
«— Занят! Занят!
Василий прикрыл дверь, отошел. Он успел заметить в комнате немецкого офицера. Сидя в углу, немец курил и разговаривал с кем-то, отсюда невидимым.
Что делать? Уйти?.. Нет, лучше подождать в коридоре. Проследить, когда выйдет этот офицер.
Ждать пришлось недолго. Немец вскоре вышел, что-то напевая себе под нос. «Какая-нибудь крыса из комендатуры», — подумал Василий. Он подождал, пока офицер скрылся из виду и решительно направился к обитой дерматином двери.
Первое, что он увидел, — пытливые, чуть раскосые глаза. В уголках губ пряталась еле заметная улыбка.
— Лукашонок?.. Рад знакомству. Мы вроде коллеги. Да, брат, и я до войны тоже имел дело с финансами. Может, слыхал?
— Слыхал, — ответил Василий. Он знал, что Симацкий раньше работал в райфо. Несколько раз видел его там, когда приезжал в район по колхозным делам.
У этого человека простые манеры, располагающее к себе лицо. А может, ему это только кажется — заранее себя настроил? Интересно, что думают о нем немцы? Например, тот офицер, который только что вышел?..
— Такие дела, друг Василий. Надо бы поговорить с тобой обстоятельно, но времени у меня мало, — сказал Симацкий, подойдя к окну и вглядываясь куда-то поверх крыш. — Видел офицера? Сейчас мы с ним поедем осматривать склады под зерно, поэтому буду краток. Ты, может быть, удивлен моему официальному вызову через бургомистра?
— Да, — признался Василий.
— Так надо. Сообщение через озеро — ненадежное. Рано или поздно немцы установят проверку и здесь. Наши связи надо сделать легальными. К тому же нужно беречь и Григория. Часто появляться в Освее ему не стоит. Могут найтись люди, которые выдадут его. Запомни: он представитель партийного подполья на месте, ваш руководитель и советчик во всем. А связь будешь держать с нами сам или через Людвига Геродника. Это наш комсомолец. Парень крепкий, надежный.
Симацкий потянулся к лежавшим на столе сигаретам. Закурив, уже менее торопливо сказал:
— Ну, а теперь рассказывай, как обстоит дело с подбором людей? С созданием комсомольской организации, теперь уже подпольной?
— Организацию мы вновь не создавали, — с нажимом на слово «вновь» ответил Василий.
— Это почему? — спросил Симацкий.
— Не создавали потому, — спокойно продолжал Василий, — что не распускали прежнюю. Только состав немного поменялся. Кое-кто выбыл — уехали. Зато есть и новички.
Симацкий смял недокуренную сигарету, улыбнулся.
— Так вот ты какой — блюститель денежного учета. Дипломат! В особых инструкциях, вижу, не нуждаешься. И все-таки кое-что я тебе должен посоветовать.
Он достал новую сигарету, быстро прикурил, плотней прикрыл дверь.
— Ты и твои друзья — все вы должны уяснить, что для нас сейчас самое важное. Главное, пока, собирать оружие, готовить людей к открытой партизанской борьбе. Поэтому не разменивайтесь на мелочи, чтобы нечаянно не повредить большому делу. Особое внимание обратите на бежавших из плена и тех, что вырвались из окружения. Обеспечьте их крышей над головой, продуктами. Необходимые документы мы им раздобудем.
Ускоряя разговор, Симацкий напомнил гостю и о задачах по работе среди населения. О том, что надо подымать у людей настроение, рассказывать народу правду о войне.
— В этом мы будем вам помогать. Прямо от меня пойдешь на квартиру к Антону Игнатьевичу Литвинову. Получишь последние сводки Совинформбюро, немного листовок, — сказал Владимир Владимирович. — И еще. Надо всячески срывать немецкие заготовки продуктов. Делать эта нужно осторожно, продуманно. Большой мастак в этом деле Герасим Фроленок. Работайте с ним в тесном контакте. Вот, пожалуй, и все.
— Как все?.. — разочарованно переспросил Василий. — А бить немчуру?
— Еще раз повторяю, — медленно, полушепотом сказал Симацкий, — на первых порах от открытых действий воздержитесь. Я знаю, что твоим хлопцам не терпится. Подождите, придет время — и мы тоже будем бить оккупантов. Еще как будем бить!
Чуть помолчали. Еще больше понизив голос, Владимир Владимирович заключил:
— Наконец, о форме связи. Я уже говорил, что есть возможность сделать ее легальной. Дело в том, что…
Симацкий не успел договорить. Дверь открылась, и, как прежде, напевая, вошел тот же офицер из комендатуры. Но хозяин кабинета не растерялся. Будто ничего не случилось, повел разговор о другом: