В свое время Максом Люшером был разработан восьмицветовой тест для определения психологических и иных характеристик индивидуума по тому, какой цвет или цвета преобладали в его выборе. Далее им же была решена и обратная задача. С помощью подобранных цветовых гамм осуществлялось воздействие с целью устранения тех или иных негативных факторов. Методика Люшера, несмотря на кажущуюся простоту, достаточно сложна и требует профессионального подхода. В дальнейшем появились и другие цветовые тесты, но основу всего, конечно же, составляет Люшеровский тест. Эксперименты по изучению действия видимого света на многоклеточные живые организмы проводились в институте клинической и экспериментальной медицины Сибирского отделения Академии наук СССР еще в 70‑е годы 20‑го столетия. Указанные эксперименты свидетельствуют о возможной нейтральной реакции живого организма на зеленый цвет в отношении баланса газов в крови. В то же время красный и синий свет изменяют газовый состав воздуха в клетках животных.
Красный свет уменьшает количество кислорода в легких подопытных животных в сравнении с контрольной группой. При действии синего света в организме животных резко усиливается поглощение кислорода. Также действие синего света увеличивает количество общих липидов в крови. Как видно, воздействие света разных цветов приводит к тем или иным ответным реакциям со стороны организма, и последствия этих изменений могут быть не безобидными.
Можно приводить множество примеров воздействия цвета не только на человека, но и на животных, растения и даже, как это ни фантастически звучит, на окружающие нас с вами предметы быта — одежду, украшения, мебель и т. д. Надо четко себе представлять, что свет определенных цветов есть не что иное, как электромагнитные волны с различными частотными характеристиками. По существу, цветными оттенками наделяет их наш собственный глаз, а что они представляют собой на самом деле — нам знать не дано, но, видимо, в этом и нет большой необходимости.
Наш с вами глаз — это уникальнейший инструмент, с помощью которого мы получаем огромнейшее количество информации из окружающего мира. Как и все простые линзы, аппарат глаза преломляет свет тем сильнее, чем короче длина его волны. Для точной фокусировки красных частей объекта требуется большая аккомодация, чем для синих. Именно поэтому синие предметы кажутся нам более удаленными, чем красные, находящиеся на том же расстоянии от наблюдателя. Архитекторы готических храмов часто использовали этот эффект при создании цветных витражей — фон делался синим, а фигуры окрашивались в другие цвета и как бы выступали на передний план.
Подстройка к сильно варьирующему уровню внешнего освещения осуществляется наличием в строении глаза двух систем сетчаточных рецепторов с разными абсолютными порогами (теория двойственности). В сумерках и ночью работают палочки (скотопическое зрение), а при нормальном дневном освещении — колбочки (фотопическое зрение). В первом случае цвета не различаются, во втором мы различаем как окраску, так и яркость. Слой рецепторов сетчатки состоит примерно из 120 млн палочек и 6 млн колбочек.
С особенностью строения наших глаз связано появление «послеобразов», которому иногда приписывают мистический смысл. На самом деле «послеобразы» могут сохраняться достаточно долго, если ограниченная зона сетчатки освещалась очень сильно или достаточно продолжительное время.
«Когда я вернулся в гостиницу поужинать, в мою комнату вошла и встала недалеко от меня полная горничная с ослепительно белым лицом, черными волосами и в алом платье. Я внимательно смотрел на нее в наступающих сумерках. Затем, когда она вышла, я увидел на белой стене против меня черное лицо, окруженное светлым ореолом, а одежда этой совершенно новой фигуры казалась прекрасного сине–зеленого цвета» [39, с. 255].
Если вы обратили внимание, послеобраз предстал совершенно в иных цветах, и это тоже связано со строением нашего глаза, т. к. различные участки сетчатки, на которые во время фиксации попадают темные фрагменты изображения, становятся чувствительнее соседних, воспринимающих его светлые детали. Т. е. мы порой наблюдаем так называемый «негативный послеобраз», но никакой мистики или чудес здесь нет. Опасно другое.