Марио прильнул к боковой стенке забора, не попадавшей в объективы камер, встал на цыпочки, вытянул руки, одетые в перчатки, и, ухватившись за верхний край забора, переметнулся на другую сторону и соскочил на газон. Вегерс присел за небольшой куст, оглядел периметр и, не заметив ничего тревожного (его сообщники, следившие за домом на протяжении нескольких недель, поведали ему, что хозяин бывает здесь не чаще, чем раз в неделю, как правило, только по выходным), начал обход дома.
«Вот, значит, куда уходят деньги честных налогоплательщиков, — думал Марио, стоя у застекленного фасада особняка и осматривая просторный зал первого этажа, освещенного изнутри тусклой ночной лампой, — вот как надо тибрить, уважаемые граждане — много и нагло, тогда точно не посадят. Не то, что я — молокосос…»
Усмотрев в глубине комнаты большую витрину, похожую на аквариум, приблизительно полтора метра в высоту и метр в ширину, и предположив, что нужные ему артефакты собраны именно в ней, отправился обратно к задней стороне дома, где находился распределительный щиток.
Марио открыл металлическую дверцу щитка, запиравшуюся на щеколду, отыскал в свете фонарика кабели телефона и интернета (этим нехитрым приемам его научил все тот же интернет) и отсоединил их, тем самым прервав связь дома с внешним миром. Вслед за этим он вернулся к фасаду и перерезал кабель сирены, прикрепленный на наружной стене, сбоку от входной двери.
Все главные препятствия были успешно пройдены, и разносчику пиццы осталось лишь найти способ залезть внутрь жилища. Этой задаче, впрочем, тоже быстро нашлось решение — окошко душевой, приоткрытое, видимо, для отвода лишней влаги, оказалось достаточно широким, чтобы в него протиснуться, что сразу отменило необходимость возиться с дверным замком (хотя в кармане Вегерса имелся и комплект отмычек).
Марио пробрался в душевую, тихонько открыл дверь и очутился в темном коридоре, ведущем в зал. Разносчик пиццы, ступая осторожно и поглядывая на сенсоры движения под потолком, засекающие каждое его движение, но неспособные поднять тревогу, пересек коридор и подошел к витрине, за которой на засыпанной песком подставке лежал дивный клад: фрагменты двух золотых масок, большой золотой венец, десяток монет, несколько перстней и женских украшений, пробитая золотая чаша и два прогнивших клинка.
«Так, стекло, должно быть, закаленное. Ишь, какое толстое… — разглядывая витрину, говорил про себя Вегерс, — и замочек есть. Ладно, это не проблема, найдем и на него управу. Замок-то простой. Так, другой защиты, вроде, не имеется. Ну, тогда приступим к операции…»
Вдруг на улице блеснул свет, послышался приглушенный рев двигателя и к калитке депутатского дома подъехал черный мерседес.
«Черт, эти козлы говорили, что он сюда не явится! Еб… — мелькнуло в мыслях Марио, пока он вертел головой в поисках места, куда можно было бы спрятаться».
— Можете в бассейне искупаться, девчонки, пока я тут суечусь, — депутат, сидевший за рулем, повернулся к двум длинноногим барышням — блондинке и брюнетке — на заднем сидении, — только вы, наверное, не взяли с собой купальники.
— Да мы и без купальников можем поплескаться… если тебя не смутят две голые девушки, — улыбнулась брюнетка и переглянулась со своей белокурой подружкой.
— Ой, не пугайте ежа голой задницей, красавицы, — засмеялся депутат, — кстати, вода в бассейне чище, чем в минеральном источнике, я специальный фильтр поставил. Ее, прямо, пить можно.
— Ага, будем ею коньяк разбавлять, — добавила блондинка, поправляя низ своего миниатюрного платья.
— Ой, а какой у меня коньяк, вы бы знали. Впрочем, вы сейчас сами убедитесь…
Ворота широко распахнулись, черный лимузин въехал во двор, минуя бассейн, раскинувшийся в нескольких шагах от крыльца дома, и остановился перед рулонными воротами гаража.
Депутат вышел из машины вместе с двумя девушками, открыл входную дверь, отключил сигнализацию, не заметив ничего такого, что могло бы вызвать тревогу, и предложил своим компаньонкам присесть на большой кожаный диван, а сам юркнул за перегородку.
Вегерс прятался всего в четырех метрах от дивана и сейчас напряженно следил за блондинкой и брюнеткой, рассевшихся на диване так, как будто это был их собственный дом.
— Примите мои скромные дары, богини! — депутат вскоре вернулся, неся в руках большой деревянный поднос с бутылками крепкого алкоголя и прочим инвентарем, — если хотите, идите прямо к бассейну, а я заскочу в душевую.