Лю Хань была там пару раз. Никто не сделал ей ничего слишком ужасного, но она почувствовала облегчение, отправившись куда-то еще. Несмотря на то, что в этом здании были установлены пулеметы, она думала, что это всего лишь административный центр. Она никогда не слышала, чтобы там кого-то пытали.
Войдя внутрь, она расстегнула куртку, а затем сняла ее; помещение было нагрето до уровня комфорта чешуйчатых дьяволов, что означало, что она за пару шагов перешла из зимы в жаркое лето. Чешуйчатый дьявол, который вытащил ее из хижины, вздохнул от удовольствия.
Другой маленький дьявол взял на себя заботу о ней. “Ты тосевитка Лю Хань?” - спросил он на своем родном языке, зная, что она может им воспользоваться.
“Да, высокочтимый сэр”, - ответила она.
“Хорошо. Ты пойдешь со мной”, - сказал он. Лю Хань спустилась в комнату, в которой не было ничего, кроме табурета, телевизионной камеры и монитора; другой чешуйчатый дьявол выглянул из монитора, предположительно видя ее телевизионное изображение. “Ты можешь сесть на табурет”, - сказал ей ее гид. Маленький дьявол с винтовкой встал в дверном проеме, чтобы убедиться, что она больше ничего не сделает. Ее гид принял позу уважения перед маленьким дьяволом на мониторе, сказав: “Вот тосевитская женщина по имени Лю Хань, старший научный сотрудник”.
“Да, я вижу ее”, - ответил этот маленький дьяволенок. Он поднял свои глазные башенки так, что, казалось, смотрел прямо на Лю Хань. Когда он заговорил снова, это было на ломаном китайском: “Ты помнишь меня, Лю Хань?”
“Мне жаль, но я не знаю”, - ответила она на том же языке. Что касается ее, то один маленький чешуйчатый дьявол был очень похож на другого.
Он пожал плечами, как будто был обычным человеком, и вернулся к своему собственному языку: “Я бы тоже тебя не узнал, но мы потратили много времени, делая друг друга несчастными во время ссор. Меня зовут Томалсс”.
“Я приветствую тебя”, - сказала она, не желая признавать укол страха, который пронзил ее. “Теперь преимущество за тобой. Я не убила тебя, когда у меня был шанс”. Это было настолько близко, что она могла бы молить о пощаде. Она прикусила внутреннюю сторону нижней губы. Она надеялась, что это было настолько близко, что она могла бы молить о пощаде. Если Томалсс хотел отомстить за то, что его схватили, посадили в тюрьму и угрожали, что она могла сделать, чтобы остановить его?
В тот момент он казался достаточно мягким. Он спросил: “Твой детеныш - ты дал ей имя Лю Мэй, не так ли? — ну?”
“Да”, - ответила Лю Хань. Затем она вернулась к китайскому для предложения, которое не могла произнести на языке чешуйчатых дьяволов: “Она так и не научилась улыбаться. Она была у тебя слишком долго для этого ”.
“Полагаю, что да”, - сказал Томалсс. “Я столкнулся с той же проблемой с вылуплением тосевита, которое мне удалось вырастить после того, как вы освободили меня. Я считаю, что здесь нет решения, по крайней мере, для тосевитов, воспитанных этой Расой. Наши лица недостаточно подвижны, чтобы давать вашим детенышам сигналы, необходимые для формирования выражений ”.
“Значит, тебе наконец удалось украсть еще одного детеныша тосевита?” Сказала Лю Хань. “Очень жаль. Я надеялась, что достаточно напугала тебя, когда захватила в плен, чтобы удержать от повторной попытки. Где-то тосевитская женщина скорбит, как я скорбел, когда ты забрал у меня Лю Мэй ”.
“Расе необходимо провести это исследование”, - сказал Томалсс. “Мы должны узнать, как тосевиты и Раса могут ужиться. Мы должны узнать, каковы тосевиты, воспитанные как граждане Империи. Я знаю, вы этого не одобряете, но эта работа важна для нас - и для всех на Тосеве 3 ”.
“Как бы тебе понравилось, если бы кто-нибудь из нас украл у тебя твоих детенышей и попытался вырастить их как тосевитов?” Спросила Лю Хань. “Это то, что ты сделал с нами”.
“Ты никогда не смогла бы сделать такого”, - сказал ей Томалсс. “Ты бы никогда не сделала такого. Проект, подобный тому, за который я взялся, требует гораздо больше терпения, чем есть в обычном Большом Уродце ”.
Лю Хань хотела организовать проект по краже яиц у маленьких чешуйчатых дьяволов и выращиванию цыплят - или как там еще называют недавно вылупившихся маленьких дьяволов - так, как если бы они были человеческими существами. Она понятия не имела, как это сделать, а маленькие дьяволы многое узнали о безопасности с первых дней пребывания в Китае, так что она все равно не могла связаться ни с кем за пределами лагеря для военнопленных. Но желание сбить Томалсса с толку все равно горело в ней. При таких обстоятельствах она могла только сказать: “Я думаю, ты ошибаешься”.