— Мистер Рассо?
Он резко поднял голову, потом подошел к проходу между стеклянной перегородкой и кассой.
— Чем могу быть полезен?
— Я Арчер. Вам жена не звонила?
— Пока нет. Я позвонил в Голливудскую больницу скорой помощи и в другие клиники — на всякий случай.
— Думаете, она может наложить на себя руки?
— Она поговаривала об этом — в прошлом. Лорел никогда не отличалась жизнерадостностью.
— Она сказала, что, когда звонила вам, трубку взяла женщина.
Он посмотрел на меня печальными карими глазами — так смотрит на хозяина верный пес:
— Это приходящая уборщица.
— Приходящая по вечерам?
— Собственно, это моя кузина. Она задержалась, чтобы сделать мне ужин. Мне надоела ресторанная кухня.
— Давно вы не живете с Лорел?
— На этот раз пару недель. Но мы не в разводе, по крайней мере официально.
— Где она жила эти две недели?
— В основном у друзей. А также в Пасифик — Пойнте у отца с матерью и у бабки.
— Вы составили список?
— Да. — Он вручил мне листок, и наши взгляды снова пересеклись. Его глаза сузились и сделались жестче. — Вы действительно хотите этим заняться?
— С вашего позволения.
— Могу ли я узнать, почему?
— Она убежала с моим снотворным. Я мог бы задержать ее, но не сделал этого. Я немного на нее рассердился.
— Ясно. Вы хорошо знаете Лорел? — Он смотрел куда — то мимо.
— Нет. Я встретил ее впервые сегодня днем. Но она произвела на меня сильное впечатление.
— Понятно. Это она умеет. — Он вдохнул и с шумом выдохнул. — В списке, в основном, родственники. Лорел не рассказывала мне о своих молодых людях — о тех, что были у нее до женитьбы. Единственная ее подруга, о которой я знаю — Джойс Хэмпшир. Они вместе учились в школе. В частной школе. — Он снова посмотрел на меня взглядом, в котором задумчивость сочеталась с желанием обороняться. — Джойс была на нашей свадьбе. Она единственная из всех них, кто считал, что Лорел не должна от меня уходить.
— Вы давно женаты?
— Два года.
— Почему жена от вас ушла?
— Не знаю. Она не смогла сказать ничего внятного на этот счет. Все вдруг стало расползаться… Все хорошее… — Его взгляд упал на полки за стеклянной перегородкой, где в изобилии стояли флаконы и коробочки с лекарствами.
— Где живет Джойс Хэмпшир?
— У нее квартира недалеко отсюда, в Гринфилд Мэнор, Это в Санта — Монике.
— Не могли бы вы позвонить ей и сказать, что я хочу подъехать?
— Могу, конечно. А в полицию не надо позвонить?
— Вряд ли есть смысл. Пока у нас нет ничего, что бы заставило их действовать. Но если хотите, звоните. А заодно и в Суицидологический центр.
Пока Рассо звонил, я изучал напечатанный на машинке список:
«Джойс Хэмпшир. Гринфилд Мэнор.
Уильям Леннокс, Эль — Ранчо (дед).
Миссис Сильвия Леннокс. Сихорс — лейн, Пасифик — Пойнт (бабка).
Мистер и миссис Джек Леннокс, Клифсайд, Пасифик — Пойнт (отец и мать Лорел).
Капитан и миссис Бенджамин Сомервилл, Бельэр (ее тетка и дядя).»
Я попытался запомнить имена и адреса.
Рассо тем временем говорил в трубку: «Я не ссорился с ней. Я не видел ее ни вчера, ни сегодня. Я к этому не имею никакого отношения, вы уж мне поверьте».
Он положил трубку и подошел ко мне.
— Вообще — то вы можете позвонить Джойс отсюда, хотя посторонним пользоваться нашим телефоном не положено.
— Я лучше поговорю с ней лично. Как я понимаю, она не имеет никаких сведений о Лорел.
Рассо покачал головой, глядя мне в лицо.
— А почему вы зовете ее Лорел?
— Вы сами так ее зовете.
— Но вы сказали, что совсем ее не знаете. — Он был явно этим расстроен, хоть и старался не подавать вида.
— Это так.
— Почему же вас это так волнует. Я не говорю, что вы не имеете права. Просто мне непонятно — вы же не знакомы…
— Я же сказал вам, что чувствую определенную ответственность.
Он понурил голову.
— Я тоже. Я теперь понимаю, что сделал ошибку, когда она позвонила. Мне надо было сказать, чтобы она ехала ко мне.
Он был из тех, кто в минуты гнева и подозрений начинает винить самого себя. На его красивом лице появилось такое разочарованно — замкнутое выражение, словно он вдруг понял, что распрощался с молодостью навсегда.
— Она до этого уходила от вас, мистер Рассо?
— Мы расходились — причем обычно уходила именно она.
— У нее были проблемы с таблетками?
— Ничего серьезного…
— А конкретней?