Рагна-Гейда обнаружилась у самых дверей, где разговаривала с Атли сыном Логмунда. Он только что сошел с коня и теперь лихо поигрывал плетью. На пир Атли нарядился во все самое лучшее – в башмаки с красными ремешками, в красный плащ с синей шелковой полосой, в новенький синий кюртиль*, обшитый цветной тесьмой сверху донизу. Гость что-то горячо говорил – у них в роду все разговорчивые, – и Рагна-Гейда слушала, приветливо улыбаясь.
Вигмар остановился в нескольких шагах, положил руки на пояс и стал с выразительным любопытством осматривать нарядного Атли. Надо же, растоковался, любой тетерев позавидует. Но Рагна-Гейда не тетерка – она достаточно умна, чтобы разобраться, есть ли у человека какие-нибудь достоинства, кроме нарядных одежд.
Однако задержка не особо огорчила Вигмара, потому что он мог смотреть на Рагну-Гейду. Всякий день, когда предстояла встреча, его наполняло такое воодушевление и радость, словно сегодня опять начиналась весна. Единственная дочь Стролингов уродилась самой красивой в семье. Их черты в ней были по-женски смягчены, широкий рот охотно улыбался, а серо-зеленоватые глаза освещали лицо так ярко, что о недостатках не хотелось думать. Ей сравнялось девятнадцать лет, и уже три года она считалась лучшей невестой в округе, предметом зависти женщин и соперничества неженатых мужчин.
Для гостей она надела нарядное платье из красной шерсти, а на груди ее сверкало узорчатое золотое ожерелье с пятью крупными красными камнями. Под лучами солнца самоцветы горели, как гладкие выпуклые угольки, и делалось страшно за девушку: как бы ей не обжечься! Говорили, что отец Кольбьерна привез украшение с уладских островов, где его носила какая-то тамошняя королева. И уж точно эта королева не была красивее Рагны-Гейды!
Атли все говорил и говорил, не давая хозяйской дочери обратить внимание на других гостей. Это уже наглость – он ведь тут не один! Вигмар упрямо стоял и ждал. Вдруг девушка глянула через плечо Атли, Вигмар поймал ее взгляд и понял: его давно заметили. Под солнечным лучом глаза девушки казались совсем зелеными и блестели задорно и насмешливо. Делая вид, будто слушает болтуна, Рагна-Гейда улыбнулась уголками губ, и эта улыбка предназначалась Вигмару. «А, и ты явился, Лисица! – как наяву услышал он голос Рагны-Гейды, грудной и звучный, умеющий передать такие оттенки чувств, о существовании которых тот же Атли и не подозревает. – Значит, ты все-таки сумел за эти три дня оттереть грязь с башмаков и кровавые пятна с плаща! Подвиг, достойный Сигурда и Хельги*! Или у вас все же нашелся новый? До чего же богаты иные люди, просто диву даешься!»
И Вигмар подавил вздох, как будто все это прозвучало не в его воображении, а на самом деле. Да, старые башмаки после полумесячного пешего путешествия домой осталось только сжечь, а эта нарядная рубаха, крашенная луковой шелухой в красновато-коричневый цвет, у Вигмара единственная годилась для пиров. И он готов был побиться об заклад, что Рагна-Гейда об этом знает.
– Приветствую тебя, Вигмар сын Хроара! – сказала вдруг Рагна-Гейда. Атли удивленно обернулся – как женщина может обращать внимание на кого-то еще, когда здесь стоит он сам? – Без тебя наш пир сегодня бы не удался, как пиво без хмеля! Гейр! – обернувшись, она позвала младшего брата. – Проводи гостя на достойное место!
Молча нагнув голову в знак благодарности, Вигмар пошел вслед за Гейром и напоследок поймал взгляд, предназначенный ему одному. И последние льдинки досады растаяли, в душе вскипел бурный поток ликования. Она ждала, она рада его приезду. И пусть себе Атли болтает хоть до Затмения Богов*.
Атли же, прежде чем продолжить свою учтивую речь, проводил удивленным взглядом спину Вигмара с пятнадцатью рыжими косами длиной до пояса. Знатный хельд не мог взять в толк, чем такие незначительные люди привлекают внимание йомфру* Рагны-Гейды. Что у него есть, у сына Хроара Безногого, кроме рыжих кос и наглого нрава? Даже копье, говорят, и то утопил!
Поймав за руку Эльдис, Рагна-Гейда удержала девушку возле себя: размещением гостий за женским столом занималась она. Атли сказал еще не все, что собирался, но Рагна-Гейда больше его не слышала. Она не улыбалась, но все лицо ее светилось изнутри каким-то теплым и лукавым светом. Эльдис дивилась про себя: она была достаточно наблюдательна, чтобы это все заметить, но недостаточно опытна, чтобы понять. При ней не раз случалось, что ее брат и дочь Кольбьерна посмеивались и поддразнивали друг друга, и каждый раз у Эльдис оставалось впечатление, что она ничегошеньки из их речей не понимает. Хотелось бы знать: а сами-то они понимают?
Сегодня Вигмару досталось хорошее место – гораздо лучше, чем обычно. Это и понятно: ведь сегодня все будут его слушать, так не тянуть же знатным людям шеи в самый дальний конец стола. На почетном месте против хозяйского сидел Логмунд Лягушка, а рядом – его сын Атли. Вигмар оказался со стороны хозяина и гораздо ближе к женскому столу. Войдя в гридницу вместе с Эльдис и еще двумя женщинами, Рагна-Гейда благодарно подмигнула Гейру: это она просила брата усадить Вигмара именно здесь. И Гейр послушался: сокрушаясь в душе об излишнем любопытстве сестры, он ни в чем не мог ей отказать.