– Да дуй живее – надо же перевязывать, не вижу ничего! – сварливо и горестно кричал Скейв, с разлохмаченной темной бородой и дико блестящими при свете луны глазами сам походивший на тролля. – Или тебе здесь не люди лежат, а бревна?
Гейр принялся торопливо раздувать костер. Из темноты доносились стоны и брань, кое-кто уже поднялся на ноги. Несколько человек остались почти невредимы, еще десятка полтора получило ранения. И с десяток тел лежали неподвижно и беззвучно, разметавшись в броске, сжимая в руках оружие. С ним воины больше не расстанутся, но земные битвы окончены навсегда. Ивар… Взгляд выхватил темную фигуру на песке; руки и меч Ивара, а лицо… там нет лица, полголовы снесено… Гейра замутило, в горле встал ком, грудь казалась деревянной.
Рядом что-то зашевелилось. Из-под охапки веток с брошенным сверху разбитым щитом выползала знакомая нескладная фигура.
– Книв! – крикнул Гейр, но тут же радость сменилась жгучим негодованием. – Так ты что же, гаденыш, все время провалялся под ветками! Пока мы дрались, ты прикрывал грудью богиню Йорд! Ты даже меч не вынул – да и зачем он тебе! Тебе только со свиньями воевать! Скажу отцу, чтобы отнял у тебя меч, а не то я… Не знаю, что я с тобой сделаю, но ты весь наш род опозорил, паршивец! Небось там все штаны уделал со страху! Не подходи ко мне, воняет!
– Помогите кто-нибудь! – крикнул Скейв, пытаясь поднять кого-то и подтащить поближе к костру. Лежащий глухо застонал.
Боязливо оглянувшись на брата, Книв бросился к кормчему, помог тащить раненого.
– Я не виноват… – бормотал Книв, стараясь не глядеть на разгневанного брата. – Это же мертвецы… Фьялльские мертвецы с берега. Я видел… Видел одного, того самого, что там лежал – он бежал вон оттуда с мечом! Я не умею биться с мертвецами!
– Да какие мертвецы! – возмущенный Гейр не стал продолжать. Ему было противно даже смотреть на Книва, как будто участие того в схватке могло бы спасти «Олень» и погибших хирдманов.
– Ты тоже хорош! – Другой хирдман толкнул Книва в шею, и тот проворно втянул голову в плечи. – Расквакался! Мертвецы ночью придут и возьмут свое! Вот они и пришли! И взяли! Только не свое, а наше!
– Это все Вигмар, – бормотал кто-то возле костра. – Если бы он не трогал тех утопленников, то они бы на нас не полезли.
Гейр вспомнил о Вигмаре. Перед глазами пронеслось: уродливый фьялль бьет клинком по горлу Лисицы, и тот спиной вперед летит в воду. И все, только всплеск и шум волн. И темный блеск крови на клинке фьялля. Гейр поежился, огляделся, вдруг ощутив пустоту вокруг. Ему бы и в голову не пришло назвать Вигмара своим другом, но без него сразу стало одиноко. Он был надежным спутником. И ведь приближение фьяллей первым учуял именно он. Если бы не Лисица, то скольких враги перебили бы еще спящими?
– А-а-а-и-и-ий! – вдруг завизжал Книв, и Гейр даже не сразу узнал голос брата. Бывшего брата, да возьмут его тролли!
Все повернулся к парню. А Книв вопил, с перекошенным от ужаса лицом указывая в сторону берега.
Сжав выпущенную было рукоять меча, Гейр вскочил. И охнул: от шумящей полосы прибоя к ним приближалась, пошатываясь, страшная, но чем-то хорошо знакомая мокрая фигура.
Пробрала холодная дрожь: его же убили… Сам видел…
Квитты застыли кто как был, раненые выпустили из рук недомотанные концы повязок. А Вигмар подошел к самому костру и обессиленно сел прямо на землю. Гейр вытаращенными глазами смотрел на его горло. Ни раны, ни шрама, ни даже царапины. Только нижняя губа рассечена, должно быть, краем фьялльского щита, и по рыжей щетине на подбородке медленно ползет размазанная кровавая дорожка. Тяжело дыша, полуопустив веки, мокрый с головы до ног, Вигмар оперся руками о землю перед собой и свесил голову, пытаясь прийти в себя. Рыжие косы от воды казались черными.
– Ты живой? – осторожно спросил Хамаль, один из хирдманов Вигмаровой усадьбы.
Вигмар поднял голову, губы его дрогнули. По привычке насмешничать он хотел ответить «нет», но понял по лицам, что его ответ примут за правду. А драться еще и с собственными спутниками не хотелось. На сегодня даже ему было достаточно.
– Копье… утопил… рябой тролль… да обнимет его Хель! – в несколько приемов выговорил он и шумно перевел дух.
– Я же видел… – севшим голосом пробормотал Гейр. – Он же тебя… по горлу…
Вигмар запрокинул голову, показывая всем целое горло. Он не тратил слов на убеждения, но Гейр сам вспомнил. Вспомнил, почему Вигмар заплетает на голове пятнадцать кос и привешивает к концу копья лисий хвост. Он считает своим покровителем Грюлу – пятнадцатихвостую лисицу-великана, могучий дух, обитающий в осиновых рощах, вересковых пустошах, ольховых болотах и серых гранитных россыпях северной части Квиттинга. Ее изредка видят, но никто не пожелает встречаться с ней вторично: таким огромным, неодолимым ужасом наполняет человека эта встреча. А Вигмар сын Хроара поклоняется ей и говорит, что лисица помогает ему. Он такой: ищет то, от чего другие стараются держаться подальше. Рагна-Гейда говорит, что Вигмар стремится вновь и вновь испытывать собственные силы, словно хочет непременно выяснить, где же их предел. По слухам, Грюла иной раз одалживает своему любимцу одну из жизней, которых у нее в запасе множество. Без ее покровительства Вигмар уже не раз успел бы погибнуть. Теперь Гейр своими глазами видел: все это не пустая похвальба. Лучше бы он оказался оборотнем – это как-то понятнее.
Опомнившись от изумления, Скейв кормчий снова принялся ворчать и причитать, здоровые занялись ранеными. Гейр пытался кому-то помогать, но на душе было так тошно, что все валилось из рук. В первый раз отец доверил ему «Оленя» – и вот, остался и без корабля, и без товара. Вспомнились тяжелые всплески – это фьялли выбрасывали за борт железные крицы*, которые Гейр вез на Квартинг, чтобы там обменять на хлеб. Отличное квиттингское железо, самое дорогое во всем Морском Пути! Но фьяллям важно было взять на корабль побольше людей. Что же все это значит?
«Конунг ждет!» – вспоминал Гейр крик толстого фьялля. Тролли их знают!
Немного отдышавшись, Вигмар тряхнул головой, перебросил со спины на грудь несколько мокрых кос, выбрал одну и отрезал, а потом, шепча что-то, положил в пламя. Мокрые волосы не хотели гореть, пошел пар, но потом вся коса разом вспыхнула. Грюла приняла жертву. Вигмар неотрывно смотрел в пламя, а Гейр поспешно отвел глаза: он не хотел даже мельком увидеть там то же, что разглядывал рыжий оборотень.
Глава 2
Еще издалека, спускаясь в долину со склона холма, Вигмар заметил возле ворот усадьбы Хьертлунд несколько движущихся цветных пятен. Ветер раздувал плащи, как разноцветные листья: красные, зеленые, коричневые, рыжие.
– Посмотри, Вигмар, это Атли! – Эльдис тоже увидела и затеребила брата за рукав. – Это Атли Моховой Плащ! Я же тебе говорила, что он тоже приедет, а ты мне не верил!
– Почему не верил? – неохотно отозвался Вигмар. Приезд Атли его не обрадовал, и на то имелась веская причина. – Я думал, что Стролинги не станут его приглашать. А раз уж пригласили, то как же ему не приехать? Те, кто побогаче, тоже не упустят случая наесться до отвала у соседей!
Вигмар пожал плечами и снова с досадой ощутил пустоту вместо привычной тяжести копья за спиной. Свое копье с лисьим хвостом он утопил на побережье, а другого подходящего дома не нашлось. Род Хроара-С-Границы был далеко не самым богатым в округе. Строго говоря, вовсе не богатым. Чтобы не опозориться перед людьми, Вигмар взял с собой к Стролингам один из тех мечей, что снял с фьялльских утопленников. Второй пришлось продать по дороге на каком-то гостином дворе – возвращаясь из бесславного похода, даже Гейру сыну Кольбьерна пришлось считать каждый пеннинг*, чего уж говорить о нем! А мечи у фьяллей оказались неплохие – сразу видно дружину самого конунга. Вигмар продал тот, что похуже, – получил полторы марки*. Мог бы выручить и больше, но тертый торговец-слэтт разглядел, что как раз из нужды в серебре Вигмар продает меч. С оставшимся же не стыдно было прийти в гости хоть к Стролингам, хоть к кому угодно. И что на рукояти фьялльский молоточек – тоже хорошо. Всякий поймет: это добыча.