Она опрокинула его фиолетовой вспышкой и, повернувшись к Аяке, сделала широкий шаг. Кадзуха вытер с рассеченной губы кровь. Подтянулся на локтях и, вытянув дрожащую руку, дернул Райдэн за плащ. Она развернулась, и новый сгусток молний оплел тело Кадзухи, выбивая сознание, вырывая из рук обломки клинка. Аяка набросилась на сегуна сзади. Райдэн, развернувшись, откинула ее направленным потоком Электро. Аяка со вскриком ударилась спиной о каменные плиты и затихла.
Голос Райдэн прозвучал безжизненно:
— Оставьте сопротивление или будете уничтожены.
Кадзуха попытался встать, но сил уже не оставалось. Райдэн нахмурилась. Медленно подняла руки над головой, и в ее ладонях начал собираться новый элементальный сгусток.
«Мне не пережить этого удара», — осознал Кадзуха.
Как иронично. Похоже, их с Томо судьбы были связаны с сегуном Райдэн неразрывными красными нитями. Им обоим было суждено умереть от ее руки.
«Может, это значит, что мы встретимся по ту сторону?»
Он крепко зажмурился, не желая смотреть в глаза собственной смерти, но рокового удара так и не почувствовал.
Не веря в удачу, Кадзуха поднял голову и обнаружил перед собой человека, которого меньше всего ожидал увидеть. Перехватив клубок молний Райдэн, между ней и Кадзухой стояла Яэ Мико.
Но как такое возможно? Разве она не уснула, поддавшись воздействию Кольца Изнанки?
— Ну и ну, — сказала Яэ, отправляя элементальный сгусток в небо. — Только взгляни на себя, Эи. А я ведь предупреждала, что эта кукла создаст тебе еще немало проблем.
Кадзуха надеялся, что появление Яэ Мико поколеблет ледяную решимость сегуна, но Райдэн лишь мрачно расставила руки в стороны, подготавливаясь к новой атаке.
— Ладно, — вздохнула Мико. — Как скажешь.
Она метнулась вперед. Кадзухе показалось, что черты ее лица искажаются, становятся лисьими, но он толком не успел ничего рассмотреть: Яэ Мико исчезла в серебристой вспышке, и вокруг Райдэн появилось пульсирующее магическим светом кольцо. Райдэн пошатнулась. С ее губ сорвался протяжный стон. Она схватилась за голову, и Кадзуха увидел, как закатились ее глаза.
Эи и сегун Райдэн боролись за право обладать телом.
Над Тэнсюкаку прокатился звонкий голос Яэ Мико:
— Сейчас, Венти!
И в тот же момент над остатками королевского дворца разнеслась чудесная мелодия, от которой у Кадзухи мигом защипало в глазах.
Подняв голову, он увидел, как с темных небес на потоках ветра спускается Венти. Его пальцы нежно перебирали струны лиры, порождая необыкновенную музыку. Она разливалась по полю боя успокаивающей волной и, казалось, проникала даже в самые темные глубины, в те места, которых никогда не касался солнечный свет. Глаза барда были закрыты. Он целиком растворился в собственной песне, и Кадзуха, вслушиваясь в звук его голоса, ощутил в горле тугой комок.
Девушка под сакурой сидела, гладила пушистую лису.
«Хочешь, я тебе пообещаю, что однажды каждого спасу?
Хочешь, я скажу тебе, что вместе мы пройдем сквозь бури и моря?»
Девушка под сакурой сидела. Чутко ее слушала сестра.
Кадзуха опустил руку в карман и покрутил в окровавленных руках зеленый листок. А затем, медленно приложив его к губам, тоже заиграл, быстро подстроившись под звучание песни Венти.
«Хочешь, я тебе пообещаю: нас с тобой ничто не разлучит?
Время к нам бывает так жестоко… От потерь не скрыться, и болит
Сердце, что наполнено любовью. Я пообещаю сохранить
Веру в свет. Тепло в моей ладони. Крепко нас связующую нить».
Фигура Венти источала свет, который вынуждал демонов отступать. Ободренная армия Сангономии и сегуната, воздев к небу копья и клинки, с воинственным кличем бросилась в атаку, и Горо с Бэй Доу неслись впереди, поддерживая воинов мотивирующими выкриками.
Девушка под сакурой сидела. Рядом больше нет ее сестры.
Нет и веры, нет тепла в ладони. Нет в глазах сияющей искры.
Боль уже казалась нестерпимой, когда вдруг во мраке вспыхнул свет.
«Клятву я тебе не позабуду, сколько б ни минуло сотен лет».
Метнувшийся мимо сегуна Райдэн Тома подбежал к Аяке, помог ей подняться, бережно поцеловал в рассеченный лоб. Аяка плакала — от боли, от облегчения и от осознания того факта, что жизнь ее брата по-прежнему в опасности. К ним, прихрамывая, уже мчалась Кокоми.
В тот же миг под сакурой великой разлилось уютное тепло.
Пусть печаль прогнать оно не в силах, но зато не властно над ним зло.
Аято ощутил, что сопротивление Кольца Изнанки ослабевает. «Еще немного, — повторял он себе все то время, которое пытался уничтожить артефакт. — Еще немного…»
Его глаза почти закрылись, когда он увидел слабый серебристый свет, исходивший от кольца на указательном пальце. Казалось, это Тэкуми протянул ему руку с той стороны, оберегая от разрушительного воздействия Глаза Порчи.
Аято судорожно выдохнул. Кольцо Изнанки по-прежнему сопротивлялось, но Аято держал крепко, думая не о нестерпимой боли, а о том моменте, когда увидел Тэкуми в последний раз. О Кэтсуо и Тадао — храбрых ниндзя Сюмацубан, которые отдали ради него свои жизни. О родителях. Обо всех, кто ушел за грань и кто теперь незримо его поддерживал. Он не видел их — он уже ничего не видел. Но он слышал эхо их голосов: «Еще немного. Ты справишься. Все будет хорошо».
Девушка под сакурой сидела, чувствуя связующую нить:
Те, кто нас покинул, не уходят. В сердце они будут вечно жить.
Сегун Райдэн покачнулась и, не выдержав внутренней борьбы, упала на колени. Музыка закончилась. Венти мягко приземлился на каменные плиты и подошел к границе серебристого кольца, созданного Яэ Мико. Кадзуха опустил листок. Его сердце пропустило удар.
«Неужели не подействовало?»
И в тот момент, когда надежда почти оставила его, сегун Райдэн подняла взгляд. Она казалась уставшей и потрясенной. Но самое главное, в ее глазах снова вспыхнул огонь жизни — песня Венти все же сумела найти путь к ее сердцу и разорвать связь с Кольцом Изнанки.
— Эи, — ласково позвал Венти. — Все уже позади.
Вспыхнула серебристая вспышка, и между ними возникла Яэ Мико. Предоставив заботы о пробудившемся Архонте остальным, она торопливо устремилась к Аято.
Кольцо Изнанки выскользнуло из его рук. Кадзуха хотел метнуться вперед и подобрать его, закончить начатое Аято, но заканчивать было уже нечего: как только связь Эи с артефактом разорвалась, Кольцо Изнанки треснуло. Ударившись о каменные плиты, оно раскололось пополам. В воздух, ознаменовав конец зловещего устройства, вырвалось темное облачко, и больше никто не обращал на него внимание.
Аято слабо улыбнулся. Обратил невидящий взор на Аяку.
А потом упал на мостовую, позволив боли наконец взять над ним верх.
Тома и Аяка бросились вперед, но Яэ Мико их остановила. Кадзуха едва успевал уследить за ее движениями. Рядом опустилась Кокоми, и вдвоем они творили магию, на какую способны были только жрицы Наруками и Сангономии. Неподалеку нарисовался обеспокоенный Горо.
Несмотря на протесты Яэ Мико и Кокоми, все сгрудились вокруг Аято — все, кроме Эи. Она держалась в стороне, и по щекам ее струились слезы.
Кадзуха вздохнул. Припадая на раненую ногу, поравнялся с сегуном и, сделав над собой усилие, мягко прикоснулся к ней. К его изумлению, Эи не отстранилась, хотя неожиданная поддержка ее удивила. Быстро стерев слезы, она отвернулась, но Кадзуха придержал ее за плечо.
— Все закончилось, Ваше Превосходительство, — сказал он. — Больше Кольцо Изнанки вам не навредит.
— Оно уже принесло достаточно вреда, — резко отозвалась Эи. — Я подвела Инадзуму. Позволила Отто взять верх. Я должна была защищать своих людей, но вместо этого…
Она мрачно осмотрела руины Тэнсюкаку. Обломки клинка Кадзухи. Бойцов армии Сопротивления и сегуната, которым не довелось увидеть конец битвы. Израненного Аято, за жизнь которого отчаянно боролись Яэ Мико и Кокоми. Эи закрыла глаза, не желая встречаться с Кадзухой взглядом.