В семнадцать лет я встретил одну женщину, Мирей Урусову, — тоже русская фамилия, по мужу, Эдди Урусову по прозвищу Консул, с которым она жила в Испании, где-то в районе Торремолиноса. Она была француженка, уроженка Ланд[1]. Дюны, сосны, пустынные пляжи Атлантики, солнечный сентябрьский денек… Познакомился я с ней, однако, в Париже, зимой 1962 года. Я покинул коллеж в Верхней Савойе с температурой тридцать девять, доехал поездом до Парижа и ввалился около полуночи в квартиру матери. Она была в отъезде и оставила ключ Мирей Урусовой, та наезжала сюда на несколько недель из Испании. Когда я позвонил в дверь, открыла мне она. Квартира выглядела заброшенной. Не осталось никакой мебели, только столик для бриджа и два садовых стула в холле, большая кровать посреди спальни, выходившей окнами на набережную, а в соседней комнате, где спал я в детстве, стол, отрезы тканей и портновский манекен, платья и всевозможная одежда на плечиках. Люстра светила приглушенным светом, так как почти все лампочки перегорели.
Странный февраль, этот приглушенный свет в квартире и теракты OAS[2]. Мирей Урусова только что ездила кататься на горных лыжах и показала мне свои фотографии с друзьями на балконе шале. На одной из них она была снята с актером по имени Жерар Блен[3]. Она рассказала, что он начал сниматься в двенадцать лет, без ведома родителей, потому что ребенком был предоставлен сам себе. Позже, когда я увидел его в нескольких фильмах, мне казалось, что он только и делает, что ходит, засунув руки в карманы, слегка втянув голову в плечи, словно прячется от дождя. Я проводил почти все дни с Мирей Урусовой. Мы редко ели дома. Газ был отключен, и готовить приходилось на спиртовке. Отопления тоже не было. Но в камине в спальне еще осталось несколько поленьев. Однажды утром пришлось идти к площади Одеон оплатить счет за электричество двухмесячной давности, чтобы не освещать квартиру свечами. Почти каждый вечер мы куда-то ходили. За полночь она водила меня в одно местечко в двух шагах от дома, кабаре на улице Сен-Пер, представление к тому времени давно заканчивалось. Оставались только несколько клиентов в баре на первом этаже, все они, казалось, знали друг друга и разговаривали вполголоса. Там мы встречались с ее другом, неким Жаком де Бавьером (или Дебавьером), блондином спортивного сложения, который, по ее словам, был «журналистом» и «мотался между Парижем и Алжиром». Полагаю, что, когда она иной раз не ночевала дома, причиной тому был этот самый Жак де Бавьер (или Дебавьер), и ночи она проводила у него на авеню Поль-Думер. Однажды я зашел с ней туда днем: она забыла в квартирке-студии свои часы. Раза два он приглашал нас в «Розу песков», ресторан на Елисейских Полях, ближе к улице Вашингтона. Много позже я узнал, что завсегдатаями кабаре на улице Сен-Пер и «Розы песков» были члены так называемой «параллельной полиции», связанной с войной в Алжире. Таких совпадений не бывает, подумалось мне, Жак де Бавьер (или Дебавьер) вполне мог быть членом этой организации. Другой зимой, уже в семидесятых, я увидел выходящего из метро «Георг V», как раз когда сам входил туда, человека, показавшегося мне знакомым, только немного постаревшего, — Жака де Бавьера. Я развернулся и пошел за ним, думая, что надо будет заговорить, спросить, что сталось с Мирей Урусовой. Живет ли она еще в Торремолиносе со своим мужем Эдди, Консулом. Он спускался по Елисейским Полям к Рон-Пуэн, слегка прихрамывая. Я остановился у террасы кафе «Мариньян» и провожал его взглядом, пока он не затерялся в толпе. Почему я с ним не заговорил? И узнал бы он меня? На эти вопросы у меня нет ответов. Париж для меня полон призраков, их так же много, как станций метро со всеми их светящимися точками, когда вам случается нажимать кнопки табло на пересадке.
Мы с Мирей Урусовой часто ездили в метро, садились на станции «Лувр» и ехали в западные кварталы, где она навещала каких-то своих друзей, я забыл даже их лица. Что сохранилось отчетливо в моей памяти — мост Искусств, по которому мы с ней переходили Сену, площадь перед церковью Сен-Жермен-л’Осеруа, а иной раз двор Лувра и в дальнем его углу желтый свет полицейского участка, такой же приглушенный свет, как у нас в квартире. В моей бывшей комнате стояли книги на полках у большого окна справа, и я до сих пор удивляюсь, каким чудом они сохранились там, забытые, когда все кануло. Их читала моя мать, когда приехала в Париж в 1942-м: романы Ганса Фаллады, книги на фламандском языке, а еще там стояли тома из «зеленой библиотеки»[4], уже мои: «Корабль тайн», «Виконт де Бражелон»…
1
Ланды — департамент на юго-западе Франции, один из департаментов региона Новая Аквитания. (
2
Секретная вооруженная организация (OAS — фр.
3
Жерар Блен (1930–2000) — французский актер, режиссер и сценарист. Один из знаковых актеров «Новой волны» французского кино конца 1950-х — начала 1960-х годов.