Повсюду ссоры из-за места впереди. И любопытнее всего, что никого это на самом деле не интересует. Никто здесь никуда не спешит, никто не опаздывает ни в театр, ни на собрание, ни на трамвай. Это лишь невинные словесные стычки. Лишь упражнение для голосовых связок и языка.
Времени достаточно на все. Разве аллах, щедрый, милосердный, не дал каждым суткам двадцать четыре часа?
Перед Бу Саадой опять ремонтируют дорогу.
Табличка:
ROUTE EN RÉCONSTRUCTION[4]
Из-под шлема стекает едкий пот. Нужно вытереть лоб и выпить глоток неподслащенного чая.
Буквы CSR, выведенные пальцем на слое пыли, покрывающей крыло нашего «летающего ящика», вызывают провокационный вопрос:
— Вы чехи? Значит, вы из Богемии. Так мы с вами когда-то были земляками.
Наблюдающий за рабочими жирный стражник оказывается бывшим судетским немцем из Либерца. Правда, он говорит не «Либерец», а «Рейхенберг».
— Я уже здесь вроде привык, — объясняет он, — но мне все же не хватает нашего пива «рейхенбергского».
Несколько замечаний о судьбе бывших сограждан Рейха, о их тоске по либерецкому пиву и о новом вермахте, что вырастает в одной из частей Германии.
— А куда направляются господа? — дипломатически спрашивает судетский стражник.
— Вообще говоря, не так уж далеко, — смеемся мы. — Из Алжира в Алжир. Рекорд медленной езды.
Нажимаем акселератор, и наш «летающий ящик» бренча несется дальше по разрытой дороге. На пустынной каменистой поверхности появляется золотистый налет: видны полосы мелкого, принесенного ветром песка. Красновато-охровый песок сигнализирует о близости Сахары.
Но мы еще долго думаем о людях, которые копошатся на шоссе под палящим солнцем. Ведь многие из них европейцы!
Эти не жиреют на мозолях алжирского народа.
Вместе с ним они строят дорогу, по которой пройдет будущее Африки.
Сказка (?), называемая Бу Саада
Неожиданно на дороге показывается выветрившаяся стена с прорезанными в ней воротами.
За этой стеной скрывается будто бы восточная сказка. Называется она Бу Саада.
Туда обычно устремляются иностранные туристы, которые за свои франки и доллары хотят купить кусок «настоящей сахарской романтики», как покупают носки или коробку жевательной резинки. Они хотят за пару франков сфотографироваться на верблюде в позе завзятого путешественника по Сахаре. Скажите сами, разве не стоит за эту цену повесить у себя в комнате снимок на тему «верблюд и я»? Толпа проводников, сводников, продавцов «подлинных арабских древностей» и «святого» масла ожидает клиентов сразу же за воротами. Вслед за автомобилем бегут в белых лохмотьях смуглые, худые мальчишки.
Купите подлинную сахарскую романтику! В оригинальной упаковке!
Роскошная постройка в восточном стиле (роскошной постройкой здесь считается любой двухэтажный дом). В таком вот богатом здании мы сложим на ночь свои грешные кости. Надпись: «Отель Оазис». Никогда раньше мы не сказали бы, какое это блестящее изобретение — ванна с душем.
Прямо из ванной вы можете пройти либо в свой номер, либо в небольшой бар. Он такой уютно крошечный, филигранно отделанный, как будто его создали в киноателье. Снежно-белые стены, покрытые неровным слоем извести. Потолочные балки из легких пальмовых стволов. Фиолетовый отблеск ламп. Зеркальный прилавок. На нем гордо, с сознанием собственного достоинства, поблескивает батарея сифонов с фруктовыми соками на льду. Марочные алжирские вина от Стауэли до Диодэ, полный набор аперитивов: Перно, Коэнтро, Апри… О поддержании нужной температуры заботятся вентиляторы и охлаждающие воздушные установки.
Все это для гостей, которые стремятся познать Африку у прилавка с алкогольными напитками или сквозь щели жалюзей в своей спальне. Оба варианта предполагают туго набитый кошелек.
Изумителен закат на краю Бу Саады…
Огромное заходящее солнце похоже на большой огненный апельсин. Оно придает всему вокруг оранжевый, даже кирпично-красный оттенок. Тем краснее, чем больше солнце скрывается за горизонтом. Медленно, но неотвратимо. Апельсиновые, гранатовые, миндальные деревья, агавы и смоковницы постепенно превращаются в темные силуэты. На карминовом небе четко вырисовываются веера пальм.
Вы не верите, что пальмовые ветви могут быть меланхоличными?
В Бу Сааде 13 сентября вы бы поверили этому.
Ветер приносит из оазиса протяжные призывы муэдзина — этого выразителя мусульманской идеологии. Является ли он сверхсуществом? Аскетом? Или муэдзин такой же человек, как и все другие, живущие обычными заботами, ссорящиеся с женами, а вечером направляющие свои стопы в арабскую кофейню, чтобы сыграть партию в кости?