Позиция Моше Даяна. Израильский министр обороны Моше Даян и впрямь не собирался прибегать к бомбе. Его страна и без того была давно и безнадежно отнесена к списку государств, чья политика идет вразрез с принципами Объединенных Наций. Начав военную «шестидневку» 1967 г. внезапным ударом и отказавшись уступить воле Совета Безопасности, Тель-Авив получил неожиданно большую массу неприятностей, связанных с областью международного сотрудничества. Расширять пропасть между Израилем и миром дальше было некуда. Если бы не США и многочисленная диаспора за рубежом, положение страны могло стать критическим. Как политическое, так и военное руководство страны в известной степени попало в плен ощущения завышенной самооценки. Утраченное чувство реальности сопровождалось «шапкозакидательскими» настроениями. Население Израиля и его лидеры уверовали в иллюзию того, что четырехмиллионный народ в любой момент докажет свое превосходство арабскому окружению, насчитывающему 110 миллионов человек. «Линия Барлева». Военные, впрочем, полагались не только па миражи грядущих побед. Позиция ЦАХАЛа па азиатском берегу Суэцкого канала была труднопреодолимой. Широкая и непрерывная водная преграда. Открытая местность, мешающая противнику скрытно стягивать войска. Проверенная мощь Хель Хаавира, показавшего свою способность успешно бороться с вражескими ВВС и обращать в груды железа танковые дивизии арабов. Все эти факторы не убаюкали Даяна и его генералитет. Чтобы доказать Египту тщетность надежд вернуть Синайские пески, Израиль возвел вдоль канала непрерывную полосу укреплений. Называлась она «линией Барлева». Работать евреи не ленились, и при строительстве данного оборонительного рубежа ухитрились освоить нешуточную сумму в 300 миллионов долларов.
В голой пустыне из подручных материалов, в основном песка и щебня, был насыпан вал. В насыпи непосредственно на берегу бездействующего канала укрепили огромные емкости, имеющие сток к воде. Заполнили их горючей смесью на нефтяной основе, обладающей способностью гореть в воде. Одно это могло полностью отбить у солдат Садата охоту форсировать не образно названный, а самый настоящий огненный рубеж. Вдоль вала на разном расстоянии от берега располагалась цепь опорных пунктов с железобетонными огневыми точками, эскарпами для бронетехники, куда по башню зарывались танки, а равно и прочими типами заграждений, известных с Первой мировой войны.
На линии постоянно дежурили три бригады израиль-1 ской мотопехоты. В 12-15 км в глубине Синая располагался запасной оборонительный рубеж. Второй вал насыпать экскаваторов бы не хватило, но и без того вспомогательные фортификации выглядели неплохо. За резервным рубежом дежурили две танковые бригады, способные быстро отозваться на призывы с вала и контратакой сбросить любой десант обратно в горящий канал. При здравом рассуждении упования израильтян на несокрушимость «позиции Барлева» можно признать оправданными. На этой уверенности египтяне их и поймали, сделав то, что, по мнению противника, не могло быть сделано ни в коем случае. Если бы у Израиля был единственный потенциальный фронт вдоль канала, возможно, он мог стать непреодолимым. Но имелся второй угрожаемый участок. На востоке.
Голаны. В том же году ЦАХАЛ отбил у второго непременного участника коалиции, Сирии, ряд важных территорий. Теперь линия противостояния проходила у Голанских высот. Позиция на Голанах была очень важна. Оттуда северная часть Израиля просматривалась как на ладони. Вдобавок к наблюдательной вышке высот прибрали к рукам земли по берегам Иордапа. При этом безопасность Израиля, несомненно, возросла, а сирийская снизилась. Дамаск оказался в досягаемости одного броска танковых угдатов1. Терять западный берег Иордана и территории на другой стороне реки арабам было жалко. Воды в регионе немного, а хозяйственная деятельность лучше удается, когда влаги в достатке, потому утрата поймы воспринималась особенно болезненно. Естественно, сирийцы намеревались в подходящий момент вернуться на «старую» границу.
«Пурпурная линия». Чтобы воспрепятствовать этому, Израиль создал па северо-востоке вторую оборонительную линию, красиво названную «пурпурной». Масштаб фортификационных работ на ней был меньшим, в основном укреплялись и без того труднопроходимые высоты и создавались предмостные позиции у речных
1 Угдат - дивизия.
переправ. Природная крепость оборонялась меньшим гарнизоном, чем на юге, но тоже требовала людей и техники, что в целом противоречило принципу концентрации всех сил па решающем направлении.