Семьи пострадавших заселили в коттеджный поселок, который строила подрядная организация аж из Владимира. Дурацкая затея проводить аукционы и объявлять тендеры на любые работы, в которых будут задействованы государственные деньги, была доведена до полного абсурда. Ставились настолько невыполнимые условия для фирм, не интересных тем, кто любит пилить бюджетный пирог, что в тот раз даже единственная строительная организация, на которую областным руководством делалась ставка, не смогла удовлетворить требованиям аукциона.
Зато всем условиям соответствовала другая, совершенно незнакомая компания. Хотели прокрутить дело назад. Но в ход пошли подковерные игры, и заказ оказался у владимирской фирмы. Не ближний свет возить рабочий народ в Кудеяровское захолустье. Но руководство фирмы по обычному пути -- привезти гастарбайтеров из Средней Азии – не пошло. Набрали из местного населения. И не просчитались. Коттеджи возвели в сроки даже меньшие, чем указывались в договоре. Теперь в двух полностью отделанных коттеджах устроились представители владимирской компании, оказавшиеся в период катаклизма на территории района. Еще несколько почти готовых домов предоставили погорельцам. Остальные малыми силами продолжали отделывать.
Сердобольные женщины, которых в средней полосе России, особенно в деревнях, пока еще можно встретить, собрали и принесли пострадавшим то, без чего погорельцам просто не обойтись в первые дни, поделились своими скудными запасами продуктов.
Сусанна принимала от совершенно незнакомых женщин вещи и продукты, и слезы лились из глаз. Сейчас она начинала верить, что сможет найти с этими людьми общий язык. Раньше ей казалось, что все эти местные женщины озлоблены на её семью, ненавидят и завидуют её благополучию, и сторонилась их общества. Казалось, что и общих тем для разговора у неё с соседками нет. Да и о чем говорить? И когда? Теперь вдруг поняла, что все они такие же, как и в её родном городе детства. И темы для разговора такие же, как и там. И проблемы те же. И также есть среди этих людей добрые, отзывчивые, а есть и злобствующие, завистливые. И нельзя судить о народе по отдельным его представителям. Муж презрительно называл их, переходя на родной язык, бездельниками и пьяницами. Да, были среди соседей и такие. Но вот случилась беда… да, их наказали за небрежение к местным обычаям и порядкам, но ведь потом и пришли на помощь…
Теперь Сусанна ежедневно ходила на общественные работы вместе с окрестными женщинами, наводила порядок на улицах, собирала скошенную траву, чистила заросшие огороды. Молча сносила упреки свекрови, которая постоянно повторяла, что место женщины должно быть только в доме мужа. Там она должна наводить порядок, ухаживать за мужем и детьми.
Но после пережитого ужаса во время пожара Сусанна не могла оставаться в четырех стенах. Она вдруг поняла, что только в кругу этих женщин, не всегда приветливых, иногда злословящих, порой устраивающих скандалы на пустом месте, она чувствует себя спокойно, такой же, как и они, равной им.
Рядом с ней постоянно оказывалась Айгун Муратова, чей муж многие годы торгует на рынке овощами. Она азербайджанка. В другое время их пути не пересеклись бы, слишком много претензий было у каждой стороны. Но здесь, на общественных работах, они неожиданно сдружились. Сусанна подумала однажды, что узнай об этом свекровь или мать, не миновать ей скандала.
Местные женщины снисходительно, но дружелюбно помогали им на первых порах, пока они учились работать так, как принято в этих местах, незлобиво посмеивались, если у них что-то не получалось, но из своего женского круга не выталкивали и ничем не выделяли. Ни разу не назвали лентяйками или неумехами. И если кто-то со стороны позволял себе некоторые шуточки в их адрес, быстро ставили того на место.
Нашлось дело и мужчинам. Сарояна пригласили в комитет по чрезвычайным ситуациям и предложили продолжить строительные работы. Нужно было возвести животноводческие помещения в непосредственной близости от города. Зима не за горами, в деревнях рабочих рук по уходу за животными почти нет, но погубить скот в условиях изоляции равносильно самоубийству.