Он отдавал себе отчет в том, что окружение его постепенно превратилось в толпу блюдолизов, ну и родни, понятное дело, которую он, придя во власть, умело и с дальним прицелом распихал на хлебные места. А они за это оказывали ему неоценимую поддержку и в ходе выборных кампаний, и в случаях трений с пришлыми предпринимателями, пытавшимися гнуть свою линию и начинавшими качать права. Этих он с помощью областного начальства сразу приставлял к ногтю. И только их в районе и видели.
Проблемы жителей его не особо интересовали. Нет, конечно, он изображал заботливого руководителя, эмоционально выступал в их защиту на праздничных совещаниях. Но в обыденной жизни проблемы горожан, а уж тем более, селян его мало волновали. Больше заботило то время, когда он, наконец, бросит весь этот кошмар и уедет в свой новый дом, отстроенный на бюджетные деньги (он даже мысленно старался не вспоминать, сколько же было потрачено на его возведение из районной казны), и будет руководить своей собственной фирмой. А здесь пусть рулят другие, пусть крутятся… Осталось совсем немного до этого приятного события…
И вот сегодняшняя неприятность…
-- Ну, что там, Наталья Ивановна? Узнали что-нибудь? – прервал он затянувшееся молчание. Замглавы, стоявшая у его стола так долго, что уже затекли ноги, от неожиданности вздрогнула.
-- Да, Виктор Сергеевич. Я отправила водителей по всем дорогам. Они вернулись с неутешительными новостями. На севере дорогу ледяная стена перекрывает чуть не доходя до административной границы с соседями, на западе и востоке тоже, а на юге захватывает часть соседей, в основном их поля и лесной массив, ну, тот, где обычно туристы плутают. К сожалению, часть наших деревень оказались за ледяной чертой.
-- Вернее сказать, под ней… -- задумчиво произнес глава района, затем поинтересовался, -- что думаешь по поводу случившегося?
-- Не знаю, -- честно призналась Наталья Ивановна. К чему сейчас юлить и делать глубокомысленные заключения. Ситуация серьезная, если не сказать, трагическая.
-- Но хотя бы какие-то соображения на этот счет есть? – настаивал Виктор Сергеевич.
-- Никаких… -- замглавы почувствовала себя ненужной и бесполезной вещью. Она не могла угодить патрону, а это приравнивалось к преступлению. Но что она могла в создавшейся ситуации сообщить? Вдруг она встрепенулась. Есть ведь на кого стрелки перевести, -- может быть, эмчээсник в курсе…-- с надеждой в голосе произнесла она.
-- Ага, он знает, -- Виктор Сергеевич поднялся из своего объемистого уютного кресла и подошел к шкафу с затемненными стеклянными дверями, достал початую бутылку коньяка и две рюмки.
-- Да не мельтеши ты, Наталья. Давай, выпьем. Может быть, в голове прояснится, -- предложил он вполне спокойно и доброжелательно. У Натальи Ивановны на некоторое время отлегло от сердца. Может, все и образуется. Глава на то и поставлен, чтобы решать серьезные вопросы. Глядишь, сейчас дозвонятся до области, там все разъяснят, пришлют вертолет… Он глотнула приятно ожегшую гортань жидкость и потянулась за ломтиком лимона.
-- Виктор Сергеевич, все уже собрались, -- сообщила заглянувшая в дверь секретарша. Раньше она такого себе не позволяла, звонила по внутренней связи. Но сегодня ничего не работает…
-- Через пару минут буду, -- ответил глава, наливая вторую порцию коньяка, потом закусил шоколадной конфетой и направился к выходу. Замша ловко опрокинула вторую рюмку и вновь закусила лимонной долькой. Она вдруг отчетливо поняла, что ее патрон, всегда все знавший и на все имевший свою точку зрения, сейчас пребывает в полнейшей растерянности.
Точно в такой же растерянности находились и все сотрудники аппарата администрации. В одночасье поломался их отлаженный и уютный мир, который создавался на протяжении вот уже двух десятков лет. Тот мир, где ровно в десять утра проводилось обязательное чаепитие с конфетами, принесенными посетителями, и с ароматными булочками из ближайшего отдела кулинарии. Которое не отменялось, даже если под дверями собиралась толпа посетителей. Где можно было расслабиться перед монитором компьютера и полазить в социальных сетях, изображая при этом бурную деятельность с перелистыванием принесенных на проверку бумаг. А если повезет, смотаться под выдуманным предлогом в областной центр в командировку. Конечно, там придется потратить некоторое время, отчитываясь перед вышестоящим отраслевым руководством, которое, впрочем, обычно заметно смягчалось, получая кое-что в конвертиках, если дело зимой, или в лукошках и бидончиках, если летом. Зато в командировочном удостоверении ставилась отметка, что чиновник провел в областной администрации весь день. Все этот механизм хорошо изучили, но закрывали глаза, принимая условия игры.