Теоретически это позволяло иметь армии намного большие, чем все, что видела Старая Земля до двадцатого века, но были и ограничивающие факторы. Самым важным из них было то, что Запреты Джво-дженг остановили индустриализацию. Сельское хозяйство могло быть более эффективным, чем в начале девятнадцатого века, но промышленность — нет, поскольку все по-прежнему приходилось делать, используя только ветер, воду или мускульную силу, и это производство было сосредоточено в руках квалифицированных ремесленников, которые выпускали высококачественные товары, но только в строго ограниченных количествах.
В Чарисе это начало меняться еще до прибытия Мерлина, но в этом-то и был ответ; перемены только начинались. Им еще предстоял долгий путь, и даже с сейфхолдскими дорогами и каналами армии Сейфхолда были вынуждены полагаться на тягу животных для перевозки большого количества припасов. Кроме того, действовал тот факт, что традиционные армии Сейфхолда были гораздо менее четко сформированы — не просто тактически, но и стратегически, — чем армии Старой Земли после Наполеона. Тактически пикинерам требовалась поддержка войск с метательным оружием, будь то арбалетчики или мушкетеры, а пехоте требовалась поддержка кавалерии. Не существовало такого понятия, как отдельный пехотинец, который мог бы маршировать, разворачиваться и сражаться независимо от своей поддержки, что неизбежно приводило к громоздкой и неуклюжей организации армии. И никто никогда не слышал об идее стратегического разделения армии на дивизии и корпуса. Они маршировали как одна огромная сила, обычно по одной линии продвижения.
Имперская чарисийская армия находилась в процессе изменения этого, потому что вооруженный винтовкой со штыком пехотинец был автономен, двигался и сражался сам по себе, конечно, при наличии снабжения. Однако остальной части Сейфхолда было еще очень, очень далеко до осознания этого, и ни одно из других государств — пока — не могло сравниться со способностью империи обеспечить всю свою пехоту и драгун винтовками. До тех пор, пока они не могли этого сделать, они были связаны со всеми традиционными проблемами не просто снабжения, но и маневрирования большими полевыми армиями.
Кроме того, постоянные армии были дорогостоящей обузой, и они были полезны только в том случае, если кто-то намеревался завоевать кого-то другого или ожидал, что кто-то другой попытается завоевать его собственное царство. Учитывая взгляды Матери-Церкви на этот счет, до нынешних неприятностей совет викариев не одобрял создание больших постоянных армий.
До «Меча Шулера» постоянная армия Сиддармарка численностью 1 200 000 человек составляла чуть менее одного процента от общей численности населения республики, что, учитывая ее размеры и огромное пространство, которое армии приходилось защищать, было намного меньше, чем может показаться на первый взгляд. С другой стороны, эта армия была высокопрофессиональной и хорошо оснащенной, особенно ее знаменитые и смертоносные копейщики, и ее поддерживало организованное ополчение вдвое большей численности, что давало республике теоретическую численность войск чуть более трех миллионов.
Но затем «Меч Шулера» нанес удар, и более двух третей республиканской армии погибло, распалось или перешло на сторону повстанцев. На данный момент общая численность армии составляла менее четырехсот тысяч человек, при поддержке всего девятисот тысяч ополченцев… включая ополченцев, все еще сражающихся против сторонников Храма в спорных провинциях, и тех, кто все еще ведет собственное партизанское сопротивление в таких местах, как Тарика и Уэстмарч. Из этой доступной численности войск, безусловно, самая большая часть — примерно семьдесят тысяч регулярных войск и девяносто шесть тысяч ополченцев — была сосредоточена в Старой провинции, население которой до начала «Меча Шулера» составляло двадцать три миллиона человек, что почти вдвое больше, чем в Новой провинции, следующей по численности населения провинции республики.