Старший лейтенант для верности потрогал кирпичи рукой.
— Ладно, Прохор Савельич, — сказал Мухин. — Похоже, дело серьёзное, надо начальству в район доложить. Давай-ка запрём храм божий, да поеду я названивать.
— Не выйдет закрыть, — покачал головой Баланин, — надо ящики мужикам отдать. Мне директор башку открутит. Сам понимаешь — каждый день дорог.
— Ладно, — согласился участковый, — ящики пускай забирают от дверей, а внутрь — чтоб никто ни ногой.
Позвонив с почты в район, инспектор Мухин заехал в посёлок Дружная Горка, в больницу. Оказалось, что потерпевшего уже отправили в Гатчину.
«Быстро они сработали, — с одобрением подумал Владимир Филиппович. — Бывает, „скорой“ часами ждать приходится, а тут…» Он заглянул в кабинет к главврачу, своему старому приятелю и верному товарищу по охоте.
— Как живём, Иван Иванович?
— Ты по поводу раненого? Увезли…
— Знаю. В сознание не приходил?
Главврач, нестарый ещё, но совсем лысый, с маленькими острыми глазами, мотнул головой:
— Ты что! Довезут ли ещё?
— Ударили?
— Нет, Филиппыч, не ударили. Похоже, что он откуда-то упал. Пролом черепа и бедро сломано.
— Упал он на мою шею, — сердито сказал Мухин. — А впрочем… Так, так, так. — Он хитро сощурился. — Упал, значит? Проверим.
Иван Иванович смотрел на него с чуть заметной улыбкой. Он знал, что его приятель — мужик во всех отношениях основательный, но тугодум.
— Ты мне, Иван Иваныч, скажи — ничего при нём не обнаружили? Я наспех посмотрел…
Главврач открыл ящик стола и положил перед инспектором два ключа на брелоке в виде какой-то большой монеты.
— Всё, и боле ничего.
— Ни документов, ни записной книжки?
— Ничего.
Мухин взял ключи. Внимательно осмотрел их. Ключи были от автомобиля.
— Ты мне, Иваныч, позвони, если будут новости. — Он поднялся. — А я поехал начальство встречать. Из уголовного розыска инспектор приедет.
То, что пострадавшего не ударили, круто меняло дело. На участке Мухина уже несколько месяцев не было никаких серьёзных происшествий, и утренний вызов его огорчил. Теперь же появилась надежда, что произошёл несчастный случай. Правда, несколько странный несчастный случай — это инспектор понимал. У пострадавшего в карманах вместо документов, как должно быть у каждого порядочного гражданина, — пистолет ТТ. Ни паспорта, ни удостоверения личности, ни записной книжки. Ключи от дома, ключи от автомобиля. А где этот дом? Где автомобиль? Инспектор сделал ещё одну заметку на память. Подумал: нельзя скидывать со счёта и такой вариант — мужчине могли «помочь» упасть… Но у Владимира Филипповича имелась своя версия, и её следовала поскорее проверить.
К тому времени, когда из Гатчины приехал инспектор уголовного розыска Гапоненко, Мухин ещё раз облазил церковь, долго, задрав голову, разглядывал разрушенный купол, шепча себе под нос: «Свалился он на мою голову. Как пить дать, оттуда свалился». Потом, распугивая кур и гусей, объехал на мотоцикле село, все его закоулки, дальние и ближние концы.
Они сели с Гапоненко на брёвнах, рядом с церковью, закурили, и Мухин подробно рассказал инспектору о случившемся.
Владимир Филиппович недолюбливал Гапоненко. Встречаться им приходилось нечасто, но даже из этих редких встреч Мухин вынес впечатление, что капитан — человек равнодушный. Главное, что раздражало Мухина, — так это то, как легко и быстро капитан делал выводы и как потом, легко отказывался от собственного мнения. Владимир Филиппович если делал после долгих раздумий какой-нибудь вывод, так стоял на этом до конца. Гапоненко чувствовал, что дружногорский инспектор его не жалует, и держался с ним настороженно.
— Ну и что ты думаешь об этом? — спросил Гапоненко.
— Думаю, что приехал человек пошарить — нет ли в церкви икон. Этих шаромыжников развелось много. Вон в прошлом году Рождественскую церковь обчистили…
— Знаю.
— Залез он через разрушенный купол. — Мухин поднял голову и показал на ржавый скелет купола. — Там и лестница валяется. Я проверил. Залезть-то залез, да сорвался…
— Логично. Только почему же лестница валяется? Что он, залез, а лестницу спихнул? Или ветром сдуло?
— Нет. Лестница здоровенная. Откуда он её только приволок?
— Проверь, — строго сказал Гапоненко.
— Видать, матёрый дядя. Пистолет в кармане, документов никаких.
— Ты, Владимир Филиппович, протокол оформил?
Мухин кивнул.
— Всё чин чином? С понятыми?
Мухин пропустил этот вопрос мимо ушей и продолжил:
— Ключи от машины в кармане. А машины нет. Я всё объехал. Нету. В карманах у него никаких билетов нет. Значит, скорее всего на машине прибыл.