Однако разговор с Людиным папой не добавил ничего нового. Люда знала о Барабанщикове значительно больше, чем её отец, известный в городе хирург.
— Вас кто ко мне послал? — Михаил Игнатьевич Новорусский, управляющий строительным трестом, смотрел на капитана Бугаева строгими немигающими глазами. Да и весь он, сухой, поджарый, был напряжён, словно только одно и делал в жизни — отваживал докучливых посетителей.
— Интересы дела, — сдержанно улыбнулся Бугаев, ожидая, когда Новорусский пригласит его сесть.
— Это вы мне бросьте, молодой человек. — Михаил Игнатьевич не скрывал раздражения. — Мне красивые слова не нужны. Кто вам дал мои координаты? Почему вы считаете приличным допрашивать меня о каком-то никому не известном человеке?
— Может быть, вы предложите мне сесть? — вежливо спросил Бугаев.
— Садитесь. — Новорусский резким движением указал на стул. — Только у меня времени в обрез. Завтра уезжаю в Москву, готовлю доклад на коллегию министерства. — Он засунул руки в карманы и остановился перед капитаном.
— Вопрос у меня простой, — начал Семен. — Что вы можете рассказать об Олеге Анатольевиче Барабанщикове? О его образе жизни, о знакомых?
— А скажите мне, пожалуйста, товарищ…
— Бугаев, — подсказал капитан.
— Товарищ Бугаев. — Новорусский сделал ударение на «е». — У вас есть разрешение на разговор со мной? И почему мне не позвонил ваш начальник, Селиванов? Мы с ним не первый год знакомы.
— Михаил Игнатьевич, я могу дать вам телефон полковника Селиванова. — Бугаев вытащил из кармана записную книжку. — Вы ему позвоните. Может быть, у него появится желание побеседовать с вами в управлении?
— У меня уже не будет времени навестить его, — пробормотал управляющий и сел, положив руки на стол и сцепив пальцы.
«Тоже мне, хмырь болотный, — со злостью подумал Семён, — ни слова просто так, один выпендрёж».
— Я начну с того, что Барабанщикова я практически не знаю. — Новорусский расцепил пальцы и стукнул костяшками левой кисти по столу. Словно точку поставил. — Я с ним встречался несколько раз. Очень скользкий тип. — Он снова ударил костяшками об стол.
— Могу я узнать о цели ваших встреч?
— Это сугубо личные дела. Я не намерен их обсуждать.
— Хорошо, — согласился Бугаев. — Барабанщиков приходил к вам домой или на работу? Может быть, вы встречались с ним где-то в другом месте?
— Он приходил домой. Никогда не задерживался… Минут пять, не больше.
— Он приезжал на машине?
Михаил Игнатьевич пожал плечами.
— Его никто не сопровождал?
— Нет.
— Он не рассказывал вам о своих клиентах, о знакомых?
— Товарищ Бугаев, у меня создаётся впечатление, что вы слабо представляете себе, с кем имеете дело.
— Я сегодня полдня беседую с клиентами хаусмайора Барабанщикова, — зло сказал Семен и подумал: «Накапает на меня этот директор, как пить дать накапает».
— С клиентами кого? — Странно было видеть управляющего озадаченным.
— С клиентами заурядного доставалы. Кому что. Одному — импортные сигареты, другому — старинную мебель, третьему — шипованную резину. А уж вам-то, Михаил Игнатьевич, стыдно было иметь дело с прохвостом.
— А вы нахал. — В голосе Новорусского появились стальные нотки, но Бугаева уже понесло:
— Не думаю, что останется безнаказанным потворство спекулянту, — сказал он сердито. — Хотя бы моральное…
— Только без угроз, — сказал Михаил Игнатьевич, до металл из его голоса куда-то пропал. — Я вам ответил на все ваши вопросы. Подробнее могла бы рассказать жена, но она сейчас в отпуске, в Кисловодске.
— Когда в последний раз приходил к вам Барабанщиков?
— Он приходил… Он приходил… — задумался управляющий. — Жена улетела двадцать восьмого августа вечером, Барабанщиков был утром. Да. Утром. Принёс… — Новорусский спохватился. — Он что-то принёс по просьбе жены. С тех пор я его не видел. Вам достаточно этого?
— Вы никогда не слышали от Олега Анатольевича о его приятеле, у которого есть «Волга»?