Через несколько дней немцы» узнавшие об аресте Келлера и его местонахождении, боясь самосуда над ним, потребовали от Петлюры перевода его из комендатуры в Лукьяновскую тюрьму. Кроме общей безопасности, немцы рассчитывали в будущем его вообще освободить, что легче было бы проделать, если бы он был подальше от масс.
Петлюровское командование план немцев разгадало. Для видимости оно решило подчиниться требованию немцев и отдало распоряжение о переводе Келлера и нескольких его адъютантов в Лукьяновскую тюрьму.
Поздно ночью Келлер вместе с еще несколькими людьми из его штаба были выведены из комендатуры и под усиленным конвоем надежных сечевиков отправлены в тюрьму.
В осеннюю ночь, под прикрытием темноты, на безлюдной Софиевской площади Келлер был расстрелян по дороге на Лукьяновку.
На утро появилось короткое официальное сообщение комендатуры: «граф Келлер и такие-то чины его штаба расстреляны конвоем за попытку к бегству».
«Требование немцев выполнено».
После все-таки состоявшегося вывода петлюровских отрядов из Киева, полоса бессистемных арестов и убийств прекратилась. Аресты приняли планомерный характер. Арестовывались участники гетманского и монархистско-келлеровского движения: исключительно родовое офицерство и насильственно мобилизованная учащаяся молодежь.
Вся активно-идейная «верхушка» обоих движений, как указывалось раньше, вовремя сбежала на юг, под защиту высадившихся французов, греков и англичан.
Под давлением французского консула Энно, находившегося в Одессе, а также и немцев, расстрелы прекратились. Арестованных в одиночку и группами петлюровцы, собрали в одном громадном здании, в бывшем Алексеевском педагогическом музее. В будущем предполагался над ними один общий суд, Таким образом, в течение недели было арестовано и собрано в музее до 600–800 человек.
Пойти в открытую и применить ко всем арестованным общую репрессию петлюровское командование не хотело. Оно боялось, с одной стороны, французов, которые в сущности были идейными руководителями всего петлюровского движения против гетмано-немцев, с другой стороны, — в Киеве были немецкие части, которые, несмотря на революцию были, консервативны и, в силу этого, могли в любую минуту раздавить Петлюру.
К арестованным был применен способ провокации.
В декабре месяце, между 10 и 11 часами вечера, в городе раздался оглушительный взрыв.
Через несколько минут нам рассказывали товарищи: «А, слышали?»
Предугадывая, о чем он спросил, все, не отрываясь от общего разговора, безразлично ответили: — «Да, слышали. Что же особенного?»
С иронией он ответил: — «особенного, конечно, ничего, а вот петлюровцы рассказывают страшные вещи: арестованные в педагогическом музее решили себя и весь город взорвать. Взорвали несколько пудов динамита и затем врассыпную, но их всех переловили».
На утро узнали подробности от арестованного по ошибке петлюровца, находившегося в момент взрыва в музее. По его рассказу дело представляется в следующем виде.
После проверки всех арестованных, начальство и дежурный петлюровский офицер удалились. Каждый начал устраиваться на ночлег. В громадном зале постепенно начала воцаряться тишина. Лишь изредка, кое-где, шли тихие заглушенные разговоры, Вдруг, часов около одиннадцати, раздался страшный и оглушительный взрыв бомбы, брошенной сверху, с балкона. В первый момент дым застлал собою почти все помещение. Не помня себя и ничего не понимая, все бросились бежать, не зная куда. Крики раненых, крики ужаса оставшихся в живых, грохот ружейных и револьверных выстрелов по арестованным со стороны петлюровской стражи. Все смешалось в один душераздирающий грохот…
В это время, немецкие части подошли к музею и быстро окружили его. Некоторое время стрельба продолжалась около музея, на улице. Затем все стихло и успокоилось. Позднее мы узнали и подробности.
Валявшиеся среди арестованных, изуродованные взрывом трупы убитых, крики и стоны раненых, — говорили о происшедшем. Всю ночь шла уборка трупов, перевязка раненых и искалеченных. Всю ночь никто не уснул, боясь чего-либо нового и неожиданного. От пережитого ужаса многие поседели, многие сошли с ума.
Затем выяснилось, что вместе с петлюровской охраной была поставлена и немецкая.
Вышедшее петлюровское сообщение гласило, что арестованные устроили взрыв с целью — во время суматохи бежать, но, благодаря вовремя принятым мерам, побег удалось ликвидировать. Через день — два был объявлен официальный список погибших при взрыве и раненых. Об убитых выстрелами стражи не говорилось ни слова.