- Он немного похож на моего отца, - вдруг сказала она, как бы ни к кому не обращаясь.
- Кто, смотритель? – уточнил я.
- Да. Я ведь именно здесь провела своё человеческое детство и первую часть отрочества. Сколько сотен раз поднималась я в эту комнату и наблюдала, как он зажигает свет для судов…
- А в прошлый раз ты говорила, что твой отец – пират, - вспомнил я.
- Не просто пират, а великий командор, - уточнила она, - но приёмный отец, который вырастил и воспитал меня – смотритель маяка. У него была жена и двое своих детей, и в молодости он был моряком в королевской компании. Но потом он получил тяжёлую травму и не смог больше служить там. Долго не мог он найти себе новое призвание, и жена ушла от него, потому что считала, что он слишком беден. Она забрала детей и уехала навсегда из Штимгарта. Кажется, перебралась в столицу.
- Да уж, печальная история, - вздохнул я.
- Пожалуй. Но будь по-другому, я бы вряд ли стала тем, что я есть. Он решил стать смотрителем, чтоб находиться подальше от городского шума. Здесь и нашёл меня, на берегу, замерзающей. Вон и скала до сих пор цела, подле которой это случилось, - она указала вниз, на один из утёсов.
- Тебя подкинули? – невольно вырвалось у меня. Лишь через секунду я подумал, что вопрос, мягко говоря, бестактный. Но Рена ответила ровным голосом:
- Именно так, мой проницательный друг, русалки не жалуют полукровок. Считают, что они слабее и не смогут осилить всех премудростей океанской магии. И где они теперь, чистокровные русалки?! – с внезапным злорадством воскликнула она, - им необходимо было хоть раз в день, хоть на минуту, полностью погружаться в воду. Эта незначительная слабость их и погубила. Вымерли все до единой.
- Ты настолько уверена в этом?
- Долгие годы скиталась я по Меерландской Империи и за её пределами, и не только не встретила ни одной, но никто о них и не слышал.
«Долгие годы»? удивлённо подумал я. Странное заявление для того, кто не старше семнадцати. Но всё равно это грустно. Наверное, очень тяжело быть последней в своём роде. Хотя, если она и в глаза не видела русалок, может быть, она просто придумала всю эту историю, чтобы не так обидно было, что она сирота.
- А ты… Уверена, что твоя мать – русалка?
- А ты видел мою кровь?! – оскорблено спросила она, - у русалок она синяя, это известно. У меня же она фиолетовая, ибо я полукровка.
- А, ну да. Только признаки отца и матери не смешиваются, как краски. Один мой знакомый ставил опыты на крысах, изучая наследственность…
- Мне это известно! - нетерпеливо перебила она, - я смотрела на каплю своей крови сквозь сильные линзы, и знаешь что? Там есть и синие и красные клетки. Это кодоминирование. Знаешь значение этого слова?
- Да, - ответил я, хотя и знал смутно. Улл пытался объяснить мне основы генетики, и в Книге об этом было, но биология всегда интересовала меня куда меньше механики или, скажем, астрономии. Я в который раз испытал диссонанс от архаичной речи Рены, её магических способностей и глубоких познаний в науке.
- Откуда у тебя все эти знания? – спросил я.
- В основном почерпнуты из Штимгартской библиотеки. У нас была и домашняя библиотека – мой отец был всё же офицером, а не простолюдином, хоть и не дослужился из-за травмы до командора. Он очень любил читать и воспитал во мне тягу к знаниям. Жаль, что большинство книг пришлось продать… - её взгляд затуманился печалью, но тут же загорелся новой идеей, - давай посетим библиотеку! Тебе должно там понравиться.
Мы поблагодарили нового смотрителя, спустились и вернулись в город. На центральной площади, прямо напротив здания городского управления, возвышалось старинное внушительное здание городской библиотеки.
- А ведь я помню его ещё только-только построенным! - вздохнула Рена.
Я усомнился, что здание могло так быстро состариться, но возражать не стал, а только в который раз подивился изящному, но торжественному стилю. В Коппергарте не заботились о внешнем виде домов – только функциональность. Это и не мудрено, ведь на острове не найти лишнего свободного метра. Дома жались друг к другу, лезли наверх, точно сорняки и вкапывались глубоко под землю, словно грибницы.