-А ты знал, что носороги… Например… Могут развивать скорость до… - задыхаясь говорила Сэм.
- Сейчас не лучшее время для минутки интересных фактов!
- А белые медведи…
- Пожалуйста, Сэмми, просто завались!!!
На наше счастье, мы уже успели подойти к городу гораздо ближе, чем эти твари к нам. Маяк уже возвышался в каких-то ста метрах. Он оказался вполне функционирующим и обитаемым. Из окна высунулся какой-то мужик, посмотрел на нас, затем перевёл взгляд на преследующих нас тварей. Глаза его округлились. Он исчез на секунду, затем появился вновь, на этот раз с каким-то нелепым громоздким ружьём наперевес. Раздался оглушительный выстрел, далеко прогремевший в чистом морозном воздухе, и одно из чудищ с рёвом подпрыгнуло и завертелось на месте. Вся стая остановилась в нерешительности. Обнюхала раненного товарища, гневно захрюкала и поглядела на маяк озлобленно, но испуганно. В итоге они решили не связываться с ним и всё ещё разочарованно ворча потрусили назад.
Мы с Сэм стояли, окостенев от пережитого ужаса, прижавшись спинами к массивной запертой двери, окованной медными пластинами. Наши спасители вряд ли смогли бы впустить нас, если бы дверь открывалась наружу. Но она открывалась внутрь. Послышался щелчок отпираемого засова, и мы кубарем ввалились в сумрачное помещение маяка. Когда в глазах перестало двоиться, я увидел того самого мужика, лет пятидесяти с жёстким но добрым лицом, дородную женщину средних лет, глядящую обеспокоенно, сочувственно, но не без любопытства, и выглядывающих из-за неё двоих чумазых детей.
- З-здравствуйте… - сказал я, ненавидя предательское заикание, - и-извините…
- Спасибо, что спасли нас, - поспешно добавила Сэм.
- Ну, а как иначе-то, – проворчал мужик, - скоротопы совсем страх потеряли! Где это видано, чтоб подходили к самому городу! И ведь писали же жалобу – ан нет! Отстреливайте, мол, сами. Барсундук знает что… - он нахмурился.
- Ну что ты, что ты! – замахала на него женщина, должно быть, его жена, - вечно поминаешь Синеглазого к месту и не к месту! Вы, ребятки, откуда такие? Пешком, с пустыни, раздетые совсем… Гуляли? – её лицо, напоминающее румяную булочку или полную луну, осветила лукавая улыбка.
- Н-нет. Мы… издалека, - туманно ответил я.
- Скажите, - встрепенулась вдруг Сэм, - а мы сейчас в Меерландской империи находимся?
Мужчина удивлённо поднял кустистые брови, женщина всплеснула руками, а дети – мальчик лет семи и девочка помладше – вышли из-за её спины и захихикали, уставившись на нас, как на экзотических зверей в зоопарке.
- В ней, - подтвердила женщина, - это город Штимгарт.
Я взглянул на Сэм, надеясь увидеть в её взгляде узнавание, но она отрицательно покачала головой.
- И откуда это вы такие чуднЫе! - задумчиво покачала головой женщина, - иностранцы, наверное?
Нам ничего не оставалось, кроме как согласиться, что мы иностранцы. Она спросила, не голодны ли мы. Мужчина сказал, что его зовут Прютериус, и он смотритель маяка. Женщина преставилась как Шуршильда, а имена детей тут же вылетели у меня из головы. Смотритель (он просил называть его просто дядюшкой Прютом) участливо и обстоятельно расспросил нас, надолго ли мы в Штимгарте, какова наша цель, есть ли у нас средства, и решили ли мы уже, где остановиться. Я честно ответил, что мы ищем неких Кайта и леди Итшихи, денег нет ни гроша, и куда податься – понятия не имеем. Смотритель с женой некоторое время совещались, рассуждая, что с радостью приютили бы нас на время, но на маяке недостаточно места для шестерых. Потом Шуршильде (тётушке Шильде, как она просила её называть) пришла гениальная идея: они недавно купили небольшой трактир в городе, и ей как раз нужны были помощники, а то ей было не до него, из-за забот неизбежно связанных с детьми. А предыдущий владелец сильно его запустил, потому и продал за бесценок.
В трактире не было жилых комнат, но был чердак, который можно неплохо обустроить, если взяться за это дело всерьёз. «Правда, оплата первое время будет всего ничего, а там дальше – смотря по доходу. В Меерланде вообще не сладко живётся простым людям вроде нас, все разоряются» - предупредила Шильда, но мы заверили, что согласны работать хоть за еду, пока дела не наладятся. На том и порешили. Шильда повела нас в город, а Прют пошёл спать – он работал всю ночь, и как раз собирался ложиться, когда заметил нас. Она показала нам своё кафе, как назвала его Сэм, после чего мы все втроём сходили на рынок, чтобы купить продукты для её семьи и для готовки в трактире, а затем Шильда даже провела небольшую экскурсию по городу. Когда мы вернулись, она наказала нам прибраться к завтрашнему открытию, а сама поспешила обратно на маяк, готовить обед и посмотреть, не шалят ли дети.