Когда все собрались, Русин доложил обстановку.
— Каратели напали на наш след и готовят на завтра облаву, — начал он спокойным, уверенным тоном. Затем подозвал всех поближе к столу и, расправив исчерченную стрелками карту, объяснил результаты разведки.
Когда он закончил, посыпались вопросы к разведчикам. Командиры отрядов спрашивали о путях подхода к селу Бабич-Покутье, о пулеметных точках, траншеях и обо всем, что могло интересовать их во время боя.
Командир соединения еще не поставил боевой задачи, однако собравшиеся уже поняли, что дело предстоит трудное.
Отправив разведчиков на отдых, Русин стал объяснять план предстоящей боевой операции.
— Какие будут предложения? — спросил он, обращаясь к начальнику штаба и комиссару.
— Я одобряю план операции, — сказал Стендер.
Это же повторил Фабриций, а за ним командиры отрядов.
Далее Русин поставил боевую задачу каждому отряду в отдельности. Было решено разгромить полк карателей в Бабич-Покутье внезапным нападением.
Старшая радистка соединения Ленина Джанаева передала на Большую землю радиограмму генерал-лейтенанту Строкачу о предстоящей операции.
После обеда соединение двинулось в путь. Склады, мастерские и все дополнительные сооружения было решено перевезти на запасную базу, подготовленную несколько дней тому назад. Для этого командование выделило группу партизан из хозяйственных взводов. На новую базу также эвакуировались дети, женщины и старики, бежавшие от фашистской расправы и нашедшие приют в партизанском соединении.
Погода в этот осенний день выдалась, на диво пригожей. Дождь прекратился, небо очистилось от туч и сияло, словно вымытое до блеска. Солнце, уже скупое на тепло, пронизывало золотыми лучами каждый листик, обнажая тончайшие прожилки.
Чудесный осенний денек подбадривал партизан, и к вечеру они приблизились к цели.
Командир соединения, комиссар и начальник штаба взошли на возвышенность. Легкий ветерок ласково теребил выбившиеся из-под фуражки черные кудри командира. В бинокль было отчетливо видно, как по улицам Бабич-Покутья двигались вражеские грузовики, минометы, шли пехотинцы.
— Видишь каменный забор возле церкви? — спросил Русин Печкана. Тот приложил бинокль к глазам.
— С юга от церкви, где кустарники?
— Да. Оттуда твой отряд поведет наступление.
Отряд Логойды должен был нанести удар по врагу с северной стороны, а отряды Святыни и Мишко — с запада.
— Место расположения пулеметных и артиллерийских расчетов запомнили? — спросил Русин.
Все утвердительно кивнули головой.
— В первую очередь огонь по пулеметным расчетам, — распорядился Русин.
Командиры отрядов разошлись по подразделениям, а Русин еще долго стоял на возвышенности. Вдали виднелись родные закарпатские полонины, горы, реки. Всю свою молодую жизнь провел Василий Русин в этом чудесном крае. Здесь он рос, учился в гимназии и еще совсем юным принимал участие в борьбе против венгерско-фашистской оккупации Закарпатья.
Голова была полна забот о предстоящей боевой операции, но воспоминания о тех годах сами возникали в памяти. Вспоминалось, как руководил организацией молодежи в Сваляве, как вместе с членами этой организации Фегером, Токарем, Решетарем и другими распространял среди населения листовки. Тогда он был учеником седьмого класса гимназии. Особенно запомнилась Василию Русину одна из майских ночей 1939 года.
Перед тем он однажды слушал радио из Москвы. Советская страна готовилась к первомайским праздникам, диктор говорил об успехах социалистического строительства, затем зазвучали чудесные советские песни. Пришли Токарь, Решетарь и другие товарищи, и Русин с волнением рассказал им обо всем, что слышал. Решение пришло как-то само собой: достали красный лак и, выехав на велосипедах на шоссе Свалява — Поляна, стали рисовать на указателях дорог коммунистические лозунги: «Да здравствует СССР!», «Да здравствует коммунизм!», «Да здравствует 1 Мая!» А когда закончили на этой дороге, переехали на шоссе Свалява — Быстрый… До самого рассвета работали они в каком-то радостном, лихорадочном исступлении: пусть видят оккупанты, что закарпатские трудящиеся не покорились им, что они заодно со своими братьями на Востоке!
Вспомнилось еще, как в августе 1939 года вместе с членами этой организации он выпустил и распространил среди населения фотооткрытку, изображающую дружбу тружеников Закарпатья с народами Советского Союза, как распространял листовки и вел агитацию против фашистско-венгерских оккупантов. Начались преследования, скрываться становилось все тяжелее. И вот настал день, когда ему вместе с товарищами — Фегером и Шандором — пришлось бежать в Советский Союз. Они благополучно перешли границу и явились к советским властям, рассказав о том, чем занимались и почему бежали из Закарпатья. С того времени Русин жил в Советском Союзе, а когда началась Отечественная война, принял участие в борьбе против фашистских полчищ в составе чехословацкой бригады генерала Свободы. Вместе с советскими войсками, сначала командиром взвода, а затем роты, участвовал в боях за Киев, Белую Церковь, Жашков и другие населенные пункты. Но мысль о земляках не давала покоя. Как поскорее поднять их на борьбу?