Роман толкнул дверь трактира – звякнул колокольчик. Факелов вошел в полумрак пустого помещения с мощными столами и тяжелыми стульями и табуретами. Несмотря на отсутствие посетителей, в ноздри ударил сперто-кисловатый запах. Видимо, проветривание здесь считали роскошью.
Открылась дверь напротив, и к прилавку, напоминающему короткую барную стойку, подошел высокий, широколицый мужчина. Тонкие ниточки губ были плотно сжаты.
– Здравствуйте, – неловко произнес Роман и удивился – изо рта лилась неизвестная речь. – У вас можно поесть и отдохнуть?
– Чем собираешься платить? – поинтересовался трактирщик.
Некоторые слова звучали, словно на нежном французском, а другие, будто на рубяще-шипящем немецком.
– На сколько это потянет? – спросил Роман, показывая запястье с толстым серебряным браслетом.
– Странно, что у тебя его еще не отобрали, – усмехнулся корчмарь. – Раза три неплохо поесть.
– Здесь жесткие нравы?
– Их здесь нет, – разведя руками, объяснил трактирщик. – Ну что?
– Можно два раза поесть и переночевать? – спросил Роман, чувствующий себя неуклюже из-за отсутствия денег и незнания цен.
Хозяин корчмы кивнул и скрылся на кухне. Вскоре он принес кусок холодного мяса, тарелку каши, отдаленно напоминающую манную, и кувшин кваса.
– Браслет, – проговорил он. – А то смоешься куда-нибудь.
Роман снял с руки серебряную цепочку и протянул трактирщику.
– Комната – вечером.
Роман кивнул и уселся в углу, подальше от двери. Пресное мясо отдавало горечью, каша была вязкой и безвкусной. Лишь кисловатый квас слегка порадовал Романа.
Через полчаса после окончания трапезы желудок, не привыкший к экзотическим кушаньям и легким голодовкам, начали сжимать спазмы. Роман лег на сдвинутые стулья, и глубоко задышал. «Нужно привыкать к здешней еде, – твердил себе Факелов, – и так еле добрался».
Роман не дал организму очиститься, безжалостно подавляя рвотные позывы, и через час боль в животе утихла. До вечера было еще далеко, и он решил пройтись по деревне.
«Надо искать Наставника, а я занят простым выживанием», – с досадой подумал Роман и, нашарив в кармане маленькое золотое колечко матери, отправился к лавке возле кузницы.
На крепко сбитом стуле сидел грузный мужик с маленькими ехидными глазами и объедал мясо с широкой кости. Роман подошел к лотку и уставился на кинжалы.
– Что хотел, малыш? – спросил лавочник с набитым ртом. – Милостыню не даю.
Роман слегка смутился.
– Нужен хороший кинжал.
– А плохих и нет. Чем платить будешь?
– У меня есть золотое колечко.
– Настоящее золотое кольцо? – удивленно спросил продавец. Потом пригляделся к одежде, что-то смекнул и, сделав непроницаемое лицо, попросил:
– Покажи.
Роман протянул кольцо. Лавочник отложил кость, попробовал золото на зуб. Затем убрал с лотка кинжалы и произнес:
– Можешь идти.
Роман с непониманием посмотрел на грузного мужика.
– Иди, пока не прирезал, – приторно улыбаясь, сказал продавец и поднял устрашающий меч.
Роман сделал несколько шагов назад и пролепетал:
– Дайте хоть что-нибудь…
– Подавись, крысеныш, – швырнув костью с лохмотьями мяса, сказал лавочник и густо захохотал.
«Вот урод, – обиженно подумал Роман, спеша убраться подальше. – Ну и драконьи же здесь порядки».
Факелов зашел в корчму, звякнул колокольчик. Трактирщик выглянул на секунду и, скривив губы, скрылся. Роман уселся в дальнем углу, поставил локти на стол. Руки непроизвольно дергали черные волосы. «В горах, – вспомнил слова деда Роман. – С утра расспрошу у трактирщика, где эти горы, и как до них добраться».
После встречи с лавочником желание что-либо предпринимать сошло на нет.
В полной недвижимой тишине, в абсолютном неведении дальнейшей судьбы каждая минута сводила с ума. Мысли безумным роем атаковали сознание. Роман запустил руку под рубашку, дотронулся до прохладного медальона. Тут же стало легче, страсть к Срединным силам заиграла с прежней мощью.
Факелов вздрогнул. Дверь открылась с такой силой, что несчастный колокольчик жалобно звякнул и отлетел вглубь помещения.
– Кто там такой резвый? – послышалось недовольное бормотание трактирщика.
В корчму вошли двое высоких широкоплечих мужчин в темно-бордовых плащах, поверх легких кольчуг. У левой ноги каждого висели ножны с длинным мечом. Воины скользнули по Роману высокомерным взглядом и сели за стол посреди помещения.