Париж постепенно становится полноценной столицей Франции. Он четко отделяется от динамично растущей городской сети, которая, однако, менее развита, чем в Италии или Фландрии. На юге страны сосредоточено множество небольших городов, тогда как к северу от Луары крупных населенных пунктов значительно меньше, но среди них есть более важные. Городские поселения появляются на пустом месте, затем их начинают обносить стенами – активнее всего это происходит на юго-западе страны. С другой стороны, в приграничных регионах (Пуату) или труднодоступных местностях (Центральный массив, Вандея) процесс урбанизации идет медленнее.
Развитие торговли становится неизбежным следствием роста городов: местные рынки и региональные ярмарки с X в. начинают ориентироваться на международный товарооборот, особенно по направлениям, соединяющим Средиземное море и северные моря. Самые популярные ярмарки устраиваются в Шампани, а также в Сен-Дени под Парижем – их расцвет приходится на XII–XIII вв.
Политическое устройство стремительно развивающегося государства окончательно складывается к XI в.
Построение монархической власти
К 1000 г. государственное устройство, существовавшее в период правления династии Каролингов, осталось в далеком прошлом. Теперь вся полнота власти принадлежит королю, который пока еще называет себя одним из сеньоров. Правда, его право на престол пока не подтверждено долгой историей правления: Гуго Капет, захватив французскую корону силой, положил начало династии Капетингов лишь в 987 г.
Франция в XII в.
Настоящая власть в этот период немыслима без владения укрепленным замком: полномочия сеньора, являющегося его хозяином, ограничиваются территорией, которую он способен контролировать с помощью оружия, оспаривая свое право на владение ею перед другими сеньорами – представителями светской или церковной знати.
Еще до установления полноценной королевской власти первая попытка изменения административного устройства происходит на уровне княжеств: принцы возвращают себе сеньориальные поместья, покупая их или используя различные феодальные прерогативы, в частности документы о возобновлении права на ленное владение. Например, в районе Макона первые бумаги такого рода датируются XI в. Полномочия принцев на крепости, «принадлежащие им по праву и передаваемые им по закону», окончательно оформляются в течение следующего столетия.
Как и другие принцы, короли Франции стремятся вернуть себе право на владение отдельными замками (которые называются аллодиальными, то есть свободными от уплаты налогов). Филипп I (годы правления 1060–1108) незадолго до смерти признается своему сыну, будущему Людовику VI (годы правления 1108–1137), что замок в Монлери, который он так и не смог получить, заставил его «постареть раньше времени». Таким образом, владения французской короны, которые пока являются не слишком впечатляющими в плане размера, состоят не только из земельных участков, но также и прав на различное имущество, которые приносят королю определенный доход.
Король все более отличается от обычных сеньоров по мере того, как он постепенно расширяет свои сферы влияния. Он пользуется феодальным правом, чтобы контролировать различные княжества на территории своих ленных владений. Таким образом он оказывается на самом верху феодальной пирамиды. Вот как это объясняет аббат Сугерий в своем труде «Жизнь Людовика Толстого» (Vie de Louis le Gros): верховная власть короля основывается на том факте, что он является единственным лицом в королевстве, которое никому не подчиняется. По этой причине герцоги Аквитании, Бургундии и Нормандии признают власть Людовика Толстого над собой.
Кроме того, Жерар, епископ Камбре (в 1024 г.), а затем его коллега Адальберон Ланский (в 1024–1027 гг.) пишут о разделении французского общества на три сословия: тех, кто молится, тех, кто воюет, и наконец тех, кто работает. Один лишь король способен поддерживать баланс этой социальной структуры. Монархия понемногу обретает все более выраженное сакральное значение: не только из-за процедуры помазания на царство, но и из-за чудес, приписываемых королю, – утверждается, что монарх способен исцелять больных. Вершиной такой королевской сакрализации, ознаменовавшей приход к власти династии Капетингов, становится причисление к лику святых короля Людовика IX. Канонизированный в 1297 г., отныне он именуется не иначе как Людовик Святой.