Средневековый роман и повесть

Он предо мною, слава богу,
Тот, о котором всю дорогу
Могла я разве что мечтать.
Теперь бы только не отстать».
Конь пену хлопьями роняет.
С трудом великим догоняет
Девица Рыцаря со львом,
Который нам давно знаком.
Девицу рыцарь замечает,
Он ей любезно отвечает:
«Привет, прекрасная, привет!
Храни вас бог от всяких бед!»
«Я, сударь, к вам в беде взываю,
На вас я, сударь, уповаю. —
Девица едет рядом с ним. —
Все те, кто беден, кто гоним,
К вам чувства нежные питают,
Защитником своим считают
Вас, рыцарь, потому что вы
Сегодня баловень молвы.
Вы, сударь, слабым помогали
И постоянно подвергали
Себя опасностям, когда
Грозила слабому беда.
Я, сударь, вас найти мечтала,
В дороге, сударь, я устала,
В различных я была местах.
Прозванье ваше на устах
У встречных и у поперечных,
У бессердечных и беспечных —
О вас толкует целый свет,
Подобных вам героев нет.
Наперекор лихой судьбине,
Среди пустыни на чужбине
Не покидала я седла
И все же, сударь, вас нашла.
Несчастия не допустите!
Мою подругу защитите!
Девицу нужно защитить,
Когда наследство захватить
Решила старшая сестрица.
Вообразите, что творится!
Корыстным совесть не указ.
Моя подруга просит вас
За правое вступиться дело,
Добиться честного раздела.
Разыскивала вас она,
Теперь она совсем больна,
Лежит недужная в постели.
Любезный рыцарь! Неужели
Мы с вами деву предадим?
Защитник ей необходим!»
Ответил рыцарь: «Несомненно!
Настолько правда драгоценна,
Что вам я счастлив обещать
Подругу вашу защищать.
Я сил своих не пожалею,
Всех супостатов одолею,
Когда поможет мне господь
Несправедливость побороть».
Скакали рядом, совещались,
А тени между тем сгущались.
Пустынен лес, безлюден, дик.
Внезапно в сумраке возник
Пред ними замок Злоключенья.
Исполнены ожесточенья,
Ивэйну стражники кричат:
«Эй, поворачивай назад!»
Предупреждают хриплым хором:
«Таких гостей клеймят позором
И заколачивают в гроб.
Поклясться может в этом поп!»
«И вам не стыдно, подлым хамам?
Ивэйн в ответ. — Подобным гамом
Привыкли вы гостей встречать?
Не смейте на меня кричать!»
«Вы сами, сударь, не бранитесь!
Подняться к нам не поленитесь,
И вам подробно разъяснят,
Зачем приезжего чернят».
К воротам рыцарь устремился
И поневоле изумился.
Вновь горло стражники дерут,
Как бесноватые, орут:
«Хо-хо! Куда ты прешь, несчастный?
Сужден тебе конец ужасный,
Неописуемый конец.
С позором сгинешь ты, глупец!»
Сказал Ивэйн: «Вы взбеленились?
Так люди сроду не бранились.
Зачем ругаться и кричать?
Зачем приезжим докучать?
С какой вы стати мне дерзите?
Какими карами грозите?
Гостей бессмысленно кляня,
Чего вы ждете от меня?»
Сказала дама пожилая,
Приезжему добра желая:
«Любезный друг! Ты не сердись!
Подумать лучше потрудись!
Тебе не просто досаждают:
Разумного предупреждают,
Чтобы не вздумал человек
Сюда проситься на ночлег.
Они приезжего ругают,
Неосторожного пугают,
Отпугивают горемык,
Сказать не смея напрямик,
Что смертные сюда не вхожи
И в замке ночевать негоже.
Сам догадайся — почему.
Чего ты хочешь, не пойму.
Конечно, можешь ты свободно
Войти, когда тебе угодно,
Однако лучше уезжай!
Нет, рыцарь, ты не возражай!»
Мессир Ивэйн ответил даме:
«Сударыня, не спорю с вами,
Однако время отдохнуть.
Готов я в сторону свернуть,
Скажите только мне — в какую».
«С тобой напрасно я толкую,
Коль разуменьем ты юнец,
Ночуй, где хочешь, наконец.
Входи сюда без позволенья,
Готовый слушать оскорбленья
Должна тебя предупредить:
От них гостей не оградить».
Ивэйн ответствовал: «Признаться,
Привык я сердцу подчиняться,
А сердце мне войти велит.
Напрасно чернь меня хулит».
Ивэйна лев сопровождает,
Он рыцаря не покидает.
Девица тоже вместе с ним.
«Ужо тебя мы угостим, —
Как пес цепной, привратник лает. —
Кто в замок наш войти желает,
Тот слепотою поражен.
Что ж, сударь, лезьте на рожон!»
Привратник в замок приглашает,
А сам приличья нарушает,
Стараясь гостю нагрубить,
Ивэйна хочет оскорбить.
Ивэйн скрывает возмущенье.
Наш рыцарь в странном помещенье.
Зал? Впрочем, нет, скорей загон.
Ограда с четырех сторон
Из кольев длинных, заостренных:
Застенок для приговоренных.
В том помещенье триста дев,
Искусством редким овладев,
Без устали прилежно ткали,