— Э, Мастер Слизерин, — неуверенно начал Поттер (гляди-ка, не под заклятием!), — А что такое крестраж?
— Мистер Поттер! Я не достаточно ясно разъяснил вам, что не стоит встревать, когда разговаривают старшие?
— Простите, сэр, — втянул он голову в плечи.
— Вас что, совсем этикету не учат? Если желаете что-то спросить то, для начала, попросите разрешения участвовать в обсуждении и, только после получения одобрения, задавайте вопрос.
— Простите, сэр, можно мне спросить? — начал Поттер.
(Ну надо же! Даже мне с первого раза не удавалось добиться такого послушания!)
— Спрашивайте, мистер Поттер.
— Что такое крестраж и почему это я?
— Крестраж, Поттер, это часть души мага, которую он намеренно раскалывает, дабы создать привязку, позволяющую ему возродится после смерти. И к вам это имеет прямое отношение. Вы — крестраж Волдеморта. Тот шрам у вас на лбу и есть привязка.
Поттер резко вскинул руку и потрогал шрам.
— Но мне говорили, что этот шрам остался от авады! Что моя мама ценой своей жизни наложила на меня кровную защиту и поэтому Тот Кого Нельзя Называть не смог меня убить!
— Ваша мать была некромантом, Поттер?
— Нет, что вы, сэр!
— Тогда КАК она могла наложить КРОВНУЮ защиту?! Не порите чушь, мистер Поттер! Судя по рассказу Мастера Снейпа, у вашей матери не было на это ни времени, ни способностей! КРОВНАЯ ЗАЩИТА! Ха! Кто вам сказал такую наглую ложь? Кровная защита, или как ее правильно называть ритуал «Море Интаре» проводится, мастером-некромантом в течение двадцати часов! А шрам от авады, это еще большая чушь! Ваш шрам — крестраж. Вашу мать принесли в жертву, для раскола души. А вас с рождения готовили стать жертвой лича!
После этих слов Поттер резко побледнел. Да и я тоже. Теперь мне стали очевидны многие поступки Дамблдора. Его нежелание учить Поттера, поощрять его лень и глупые приключения. Ведь с такого попустительства у него была бы репутация безбашенного хулигана. И умри он от руки Волдеморта, все бы только развели руками и сказали: «он так себя вел, что когда-нибудь это должно было произойти!»
========== Глава 5 ==========
Рассказ Слизерина о крестражах поверг в шок не только меня. Поттер сидел белый, как мел, время от времени прикладывая руку к голове. Не надо было быть легилиментом, чтобы понять о чем он думает. Он, конечно, не самый достойный представитель магического сообщества, но всего лишь ребенок и сын Лили.
Лили… Еще одна жертва Дамблдора. Нет, Джеймса мне не жалко, а вот моя Лили… Любил ли я ее? Да, любил. Но не так, как мужчина любит женщину. Лили была для меня лучом света в моей темной жизни. Что я видел с самого рождения? Пьяного отца, вечно забитую мать, презрение и брезгливость остальных магов. Полукровка, бастард, ублюдок… Увы, но брак моей матери и отца был магически не действителен. Так что я действительно являюсь ублюдком рода Принц.
Это сейчас я понимаю, почему Октавиус отказал матери в помощи. Прими он в род отступницу и ее незаконнорожденного сына, и без того обремененный проклятиями род наверняка бы приобрел печать предателей крови. Но тогда для меня это стало ударом. Я был не нужен никому: ни матери, ни отцу, ни родственникам. И только Лили приняла меня таким, какой я есть.
Она была маяком, к которому я тянулся. Я дружил с ней по той же причине, по которой Грейнджер дружит с Поттером и Уизли. Я просто хотел быть нужным. А когда моя опора, в лице Лили, пошатнулась, то в отчаянной попытке сохранить равновесие, я сам все разрушил. Юношеский максимализм помноженный на кучу комплексов, толкнул меня в противоположную сторону.
Моя привязанность к Лили была усугублена чувством собственности. Ведь кого из нас не обижает, когда у лучшего друга или подруги появляются другие интересы, в которые мы не вписываемся. Как часто мы бросаем им слова о предательстве только потому, что близкий человек не уделяет нам ВСЕ свое время?
Я давно уже простил и себя и Лили. Люди меняются, но это понимание пришло ко мне вместе с жизненным опытом. Я сохранил о ней светлую память, и оттого еще неприятнее было видеть, как Дамблдор делает из ее сына марионетку. Вот только слово «жалость» — не ко мне. Пожалеть — значит внушить человеку, что ему необязательно напрягаться, что его проблемы может решить кто-то другой. Ничего не дается в мире просто так. Для любого результата надо пахать до кровавых мозолей. Так что пусть Поттер не расслабляется — пахать я его заставлю! Через слезы, ненависть, боль! Может потом, лет в сорок, став Мастером в выбранной области, он поймет эту истину.
А сейчас… Сейчас он просто ребенок. Ленивый, дурной, избалованный директорским попустительством и чувством безнаказанности. Но это исправляется, сейчас главное сохранить ему жизнь.
— Мастер Слизерин, — начал я, — есть ли шанс избавить мистера Поттера от крестража?
— Избавить можно, правда это займет время. Только зачем? Пусть останется, как последнее средство против вашего Волдеморта. Все равно мальчик долго не проживет. Судя по тому количеству откатов магии, сколько я на нем вижу, к своему совершеннолетию он получит полноценную печать «предателя крови».
При этих словах Поттер поперхнулся. Возмущенно открыл рот, но тут же его захлопнул. Пару секунд сидел молча, а потом вежливо спросил:
— Мастер Слизерин, можно вопрос?
— Спрашивайте, мистер Поттер.
— Ведь «предатель крови» это просто выражение такое. Ведь так называют тех, кто общается с маглами. Как это общение может меня убить? И что такое «откат магии»?
— О, Магия Первозданная! Что за нелепые вопросы? Мастер Снейп, чему вы только детей учите?!
— Поверьте, Мастер Слизерин, ученики МОЕГО факультета знают на них ответы. Но это же ГРИФФИНДОР! А Гриффиндор у нас находится под патронажем директора Дамблдора. И подобное незнание там только поощряется. Зато ритуалы благородных родов теперь зовутся «пережитком прошлого» и «снобизмом».
— Как такое возможно! Как возможно презрение законов самой Магии?! — потрясенно выдохнул Салазар. И тут же велел Поттеру: — а ну-ка встаньте, молодой человек! В центр комнаты!
Поттер несмело поднялся на ноги и встал на указанное место. Слизерин обошел его по кругу, протянул обе руки над его головой и тихо зашептал. Затем резко развел руки в стороны и от тела Поттера отделилась проекция. Такой же Поттер, только прозрачный. Его внутренность была заполнена клубящейся субстанцией разных цветов, но больше было сизого, болотного и гнойно-желтого. Хотя просматривались и чистые цвета — черный, красный и травянисто-зеленый.
Несколько минут Слизерин всматривался в проекцию. Затем запустил руку внутрь, разгоняя сизый дым и оставляя небольшой участок чисто-черного, затем красного, нашел синее вкрапление и, под конец, занялся зеленым.
— Вот оно как! Теперь мне ясно, как вы сумели разбудить меня! И вот откуда откаты… Мистер Поттер, сколько родов висит на вас?
— Чего? — не понял Поттер.
— Я спрашиваю, наследником скольких родов вы являетесь и где ваши Родовые Кодексы?
— Не знаю… сэр.
— Что значит «НЕ ЗНАЕТЕ»?! Родители мертвы… Кто опекун?
— Тетя Петунья, сэр.
— Род какой?
— Она магла, сэр.
— Невозможно! На вас присутствует печать магического опекуна. Кто он?