Пока занятие увлекло Николаса, Алиса завязала разговор, делясь новостями из своей карьеры и учёбы. Врач слушал вполуха, улыбаясь, когда голос Алисы радостно взлетал вверх, и отрывал глаза от монитора, когда Алиса внезапно начинала говорить тише. После целой группы уставших, не выспавшихся студентов, Мюррей ожидал увидеть и в ответах Алисы хотя бы напряжение, однако, что галочки на листочках, что слова и мимика молодой девушки, – все говорило об обратном. Алиса гордится своей работой и любит её. Таких как она найти крайне сложно, и вряд ли удастся найти жизненные трудности, способные сбить её с пути.
Телефон подал голос. Алиса невольно метнулась рукой к своему, остановилась на полпути и подняла глаза на Николаса. Он уже сосредоточенно читал сообщение, отложив все бумаги в сторону. Смс было коротким и требовало незамедлительного ответа. Мюррей ловко набрал три слова и нажал на «отправить».
– Извини, – виновато улыбнулся Николас и отложил телефон. – Почему шоколад не ешь? Не угадал?
– А? – Алиса покосилась на нетронутую шоколадку и поморщилась. – Нет, не хочу просто. Тошнит от сладкого. Так что, вы правда согласны дать мне его контакты?
Николас удивленно вскинул брови.
– Ты о ком? А, ты про господина Доу? Да, я тебе завтра скину его адрес и телефон.
Алиса благодарно улыбнулась, щелкнула пальцами и выставила их пистолетиком, хитро смотря на Николаса.
– Ловлю на слове! Ой, извините…
На этот раз телефон запиликал у неё. Кабинет за секунду заполнился громким возгласом электронной музыки, и Николас чуть не подпрыгнул от неаккуратного, выбивающегося звука. Алиса схватила телефон моментально, глаза загорелись и тут же погасли.
– Извините, я отвечу.
Николас кивнул, провожая Алису взглядом к окну, где она, наконец, отключила звук и устало вздохнула. Он наблюдал. Сторонний смотритель. Зритель, имеющий в ту секунду право последнего выбора.
«Красиво, – подумал он, – Холодный свет вечернего солнца создает в её волосах неповторимую смесь красок… И не угадаешь, какой цвет настоящий. Как и не угадаешь, каков голос истин: заливистый звон или бранный тембр»
Молодой человек продолжал наблюдать, зарисовывая в памяти лучи солнца в растрёпанном пучке русых волос. То, как она выглядывает в окно, пытаясь успеть заметить что-то интересное во время не цепляющего её разговора. Николас считал её красивой. Хотя Алиса в строгой картине была угрожающим хаосом, она смотрелась как неотъемлемая часть этой реальности. И загнутый воротник рубашки, болтающаяся у шеи прядь, даже едко-жёлтые носки с улыбающимся бананом – всё на ней выглядело завораживающим и уместным.
– Мы сегодня собирались на фестиваль… Я говорю, что ты не вовремя! Давай мы поговорим позже. Нет, я не могу. Я сказала тебе… Всё! Пока!
– Извините, – Ник даже удивился, как мгновенно сменился её голос, разгоняя серые тучи.
– Все в порядке?
– Да, все хорошо… Как там справки? Меня… ждут.
Ник торжествующе заметил фальшь в идеальности, но, как и всегда, ничего не сказал: только вывел свое имя с симпатичной перечеркнутой завитушкой и поднял голову:
– Всё готово. В принципе, всё в порядке. Хронический оптимизм только беспокоит… и несоответствие возраста и реальности. Но это всё лечится, поверьте!
Оба засмеялись.
Он провожал её взглядом. Стоя на том же месте, что и она, Николас попытался найти то, что могла показаться Алисе интересным из окна. И с сожалением подумал, что для неё интересным показалось бы всё.
Немым наблюдателем Николас смотрел, как Алиса вышла из здания, как молодой человек тут же подорвался со скамейки и быстрыми шагами засеменил к ней. Видел, как от порыва ветра Алиса поёжилась, и как будто бы почувствовал запах духов от пальто, которое ему приходилось снимать с девичьих плеч. Мужчина усмехнулся и перевел взгляд на толпу людей, дорогу и «особые» фигуры, которых в толпе мало кто мог обычно разглядеть. Особые люди…
– Как же мне её жаль, – признался себе Ник, – Молодая, красивая девушка с такими перспективами и связалась с таким… Нет справедливости. Не-ту… – почти напевая последние слова, Ник вернулся за стол, оставляя девочку без присмотра, а совесть без пищи упрёков.
20:05