– Ч…что тебе надо? Зачем я здесь? Отвечай, кто ты! – у юной дурехи голос дрожал, но она все равно старалась сделать его острее, подманивая к себе беду.
- Я тот, на кого ты смотрела? – спросил он дрожащую, как осиновый лист девку, которая явно не была готова к такой встрече. Кричать на камеру храбрости у нее хватило, а вот кричать на того, кто находится по ту сторону камеры, она боится и от этого поступает обдуманно.
- Ты задаешь слишком много вопросов. Глупых и примитивных. Если ты здесь, значит, ты мне нужна. И лучше бы тебе не брыкаться, - последние слова были предостережением. – Чем больше ты будешь вести себя так, тем больнее будет. Поэтому, если хочешь остаться в своем уме, держи себя в руках.
Девушка смотрела на этого зверя как на сумасшедшего. Он реально умалишенный! Он… Алиса боялась его. Теперь она испугалась по-настоящему. Особенно его предупреждения. Его манера говорить «обыденно» вызывала панику, и даже ужас. Внутри все сжалось, и Лесс сделала шаг в сторону. Он получился шумным из-за лязга цепи, а от звука у нее в голове зазвенело эхом.
- Но в качестве приятного бонуса, я отвечу на два вопроса, - продолжил говорить похититель. Он вел себя расслаблено, словно это в порядке вещей!
- Потрать эту возможность с умом, чтобы потом не сожалеть о глупости, которую, ты только и делаешь последние четыре часа.
- Ты книжек перечитал или фильмы пересмотрел? – резче откликнулась Алиса. В мозгу, словно что-то перещёлкнуло… Чувство опасности растворилось вместе со здравым смыслом. Кровь забурлила в жилах, совершая разгон. – Кто ты, черт возьми, такой? Что тебе от меня надо?
Мужчина ответил не сразу. Он смотрел на запуганную узницу с долей отвращения. Он почти не моргал и смотрел сквозь нее.
- Это окончательные вопросы? А что, если… Мои ответы тебе не понравятся? – он сделал шаг вперед, спускаясь на предпоследнюю ступеньку лестницы. – Особенно ответ на второй вопрос.
Мужчина выждал еще несколько секунд, будто бы издеваясь над ней, вынуждая бояться еще больше и при этом сходить с ума от бурной фантазии, которая уже наверняка нарисовала в голове много картин на счет владельца желтых глаз, что так спокойно переживает ее вопли. Даже ухом не повел, словно игнорирует ее.
Но… Других вопросов просто не возникало в ее голове. Пусть они и были банальны, и, наверное, он не первый раз на них отвечает, но все равно… Ему придется отвечать на них. Какими бы эти ответы ни были…
- Ну же! Отвечай! – потребовала Алиса, а после сжала плотно губы.
- Не слышала выражение: «Грядет Восточный ветер»? – поинтересовался похититель и, впервые за все это время, отвел взгляд в сторону, будто там было что-то интересное. – Как журналистка, должна знать. Вы часто используете громкие заголовки для привлечения внимания, – жёлтые глаза с примесью янтаря медленно вернулись к женскому лицу. - Как только до тебя дойдет смысл, ты получишь ответ на свой первый вопрос. А что же касается второго… – на его губах появилась усмешка. Левый уголок поднялся вверх, сделав преступника еще более ужасным. – Ты нужна мне, чтобы я довёл одно важное дело до конца, - он сделал еще один шаг, и оказался на бетонном полу.
Алиса сжала кулачки до боли, ибо ногти впились в ладонь. Она смотрела на него, не спуская глаз. И когда тот сделал шаг, то Лесс попыталась еще отступить, забыв о стене. А тем временем, похититель сказал то, что повергло девушку в шок:
- Всё-таки… десять лет прошло с последнего представления. Пора бы напомнить всем о возвращении. Мне всего лишь не хватает двух невинных на вид девушек.
- Д… Десять лет? Ты… – Алиса сделала шаг в сторону от него и сглотнула. Звон цепи заглушал собственное сердцебиение. Мысли, что до этого ютились в ее голове в попытках не то успокоить, не то напугать еще сильнее, вмиг исчезли. Они бежали сломя голову от внезапного появления шума и писка, которые так давили на уши.
- Нет… Ты просто сумасшедший! – она сделала шаг к нему, но остановилась. Догадка, посетившая её голову, ударила по вискам, а следом по грудной клетке. – Ты просто идиот. Возомнил себя легендой? Бред! Тебе и тридцати нет! Ты не можешь быть тем самым… Тебе нечего возобновлять, - с каждым сказанным словом уверенность начала пропадать на последних словах, когда между ними осталось метра два с половиной. Разум не хотел верить возможной правде, которая пугала своим видом, но в то же время, допускал до себя ее.