24 сентября на межсоюзной конференции в Лондоне Советский Союз присоединился к Атлантической хартии, оговорив, что практическое применение ее принципов «неизбежно должно будет сообразовываться с обстоятельствами, нуждами и историческими особенностями той или другой страны». В этот крайне тяжелый период войны Советское правительство подчеркнуло верность ленинским принципам внешней политики. В отличие от расплывчатых формулировок Атлантической хартии в советской декларации от 24 сентября указывалось: «Советский Союз в своей внешней политике руководствовался и
руководствуется принципом самоопределения наций… Советский Союз отстаивает право каждого народа на государственную независимость и территориальную неприкосновенность своей страны, право устанавливать такой общественный строй и избирать такую форму правления, какие он считает целесообразными и необходимыми в целях обеспечения экономического и культурного процветания всей страны». Таким образом, Советское правительство ясно заявило, что оно не поддерживает колониальной политики империалистических держав. Если составители Атлантической хартии носились с планами американо-английского господства в мире, то советская декларация предлагала основывать международные отношения на системе «коллективных действий против агрессоров».
Присоединение Советского Союза к Атлантической хартии усилило демократический характер провозглашенные принципов, сковало маневры реакционных сил в США и Англии.
Московская конференция 1941 г.
К осени 1941 г. стал очевиден провал гитлеровских планов «молниеносной» войны против Советского Союза, на советско-германском фронте предстояли длительные и тяжелые спажения. В борьбу втягивались все силы Германии и Советского Союза. Английское правительство сделало из этого надлежащие выводы: коль скоро на Востоке перемалываются силы врага, что снимает угрозу Великобритании, необходимо оказывать помощь Советскому Союзу на иных основаниях, чем ранее предусмотренный наличный расчет. 6 сентября британское правительство сообщило Советскому правительству, что Англия будет оказывать помошь СССР на условиях, аналогичных американскому ленд-лизу.
Советское правительство уже 3 сентября поставило вопрос об открытии «второго фронта» в Европе, что дало бы возможность оттянуть с советско-германского фронта 30–40 вражеских дивизий. Из Лондона поступил отказ. 13 сентября И. В. Сталин пишет Черчиллю: «Мне кажется, что Англия могла бы без риска высадить 25–30 дивизий в Архангельск или перевести их через Иран в южные районы СССР для военного сотрудничества с советскими войсками на территории СССР по примеру того, как это имело место в прошлую войну во Франции. Это была бы большая помощь». И это предложение было отклонено. Черчилль разъяснил мотивы этой позиции британскому послу в Москве Криппсу. В телеграмме от 5 сентября он пишет: «Ничто из того, что мы могли бы сделать сейчас или в прошлом не могло бы повлиять на ужасное сражение на русском фронте». И в другой телеграмме несколько спустя: «обвинения, что мы готовы «сражаться до последнего русского солдата», на меня совершенно не действуют… Но было бы глупо посылать в виде символической жертвы две или три английские или англо-индийские дивизии в глубь России для того, чтобы их окружили и искрошили там. У России никогда не было недостатка в людских ресурсах, и сейчас у нее имеются миллионы обученных солдат, для которых требуется современное вооружение». Едва ли есть необходимость морализировать по поводу действий Англии в коалиционной войне, государственная «мудрость» Черчилля определялась давней британской политикой воевать чужими руками. В. И. Ленин в «Тетрадях по империализму» приводил слова Бисмарка о том, что «Англия в войне употребляла европейские государства как «отличную пехоту».(В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 69,)