5 ноября на совещании у японского императора было принято решение: крайний срок переговоров с США 25 ноября (позднее продлен до 29 ноября). Если США не уступят японскому нажиму, тогда — война. 20 ноября японские представители в Вашингтоне вручили последние предложения американскому правительству. Япония и США обязуются не производить «вооруженное продвижение» в северо-восточной Азии и южной части Тихого океана, они совместно эксплуатируют экономические ресурсы Голландской Индии, американское правительство содействует в установлении «мира» между Японией и Китаем, но американо-японские экономические отношения восстанавливаются в полном объеме. В шифрованных радиограммах Токио в японское посольство в Вашингтоне неоднократно указывалось, что если до 29 ноября эти предложения не будут приняты, события «будут развиваться автоматически». Американское правительство из расшифрованных японских радиограмм было полностью в курсе этой установки еще до вручения предложений от 20 ноября. В Вашингтоне состоялась серия совещаний правительства с представителями командования американских вооруженных сил. Последние категорически настаивали не прерывать переговоров с Японией, так как США не будут готовы к войне на Дальнем Востоке и Тихом океане раньше весны 1942 г. 25 ноября было окончательно решено ответить Японии уклончиво, предложив «модус вивенди», чтобы выиграть время для завершения военных приготовлений. Американские военные ушли с совещания удовлетворенными — они были убеждены, что все преимущества на стороне Соединенных Штатов. Однако на другой день правительство приняло противоположное решение.
Вступление США в войну
Оценивая обстановку в эти дни, военный министр США Г. Стимсон говорил: «Проблема заключалась в том, каким образом мы можем заставить японцев сделать первый выстрел, но не причинив слишком много ущерба нам самим. Это был трудный вопрос». 26 ноября государственный секретарь Хэлл вручил японским представителям ответ, носивший характер ультиматума. Американское правительство требовало от Японии вывода всех войск из Китая и Индо-Китая, признания только чун-цинского правительства Чан Кай-ши, заключения многостороннего пакта о ненападении с США, Англией, Китаем, Голландской Индией и СССР. Только после этого американо-японские экономические отношения будут восстановлены. Иными словами, Соединенные Штаты настаивали, чтобы Япония по собственной воле отказалась от всех захватов, сделанных за десятилетие — с 1931 г. Правительство Рузвельта прямыми угрозами поддержало доктрину «открытых дверей». Просмотрев американский ответ, японский представитель заметил: нам «в таком случае не остается ничего другого, как поднять руки». Командование американских вооруженных сил узнало о повороте на 180° в политике США не от собственного правительства, а из перехваченной и расшифрованной японской радиограммы, в которой излагался ультиматум от 26 ноября.
Мотивы его предъявления, равно как и события последующих десяти дней, не получили в США удовлетворительного объяснения.(Расследованием внезапности нападения на Перл-Харбор в США занимались восемь различных официальных комиссий, которые, однако, так и не пролили свет на ряд загадочных обстоятельств. Только объединенная комиссия конгресса США, работавшая в 1946 г., издала 40 больших томов показаний и документов. По сей день в США продолжается яростный спор об американской внешней политике в канун войны. Буржуазные историки разбились на три группы: первая, получившая название «придворных историков», утверждает, что США не несут ответственности за войну, злонамеренные агрессоры напали на миролюбивые Соединенные Штаты. Вторая группа, так называемая «ревизионистская школа», отстаивает противоположное мнение: США проводили провокационную политику, заставив Японию совершить первой нападение, а чтобы сплотить американский народ, Тихоокеанский флот США на базе в Перл-Харборе был оставлен без предупреждения о неминуемой войне и сознательно подставлен под удар. Наконец, последняя группа, в нее входят авторитетные буржуазные историки, считает, что вопрос едва ли когда-нибудь будет выяснен, и не высказывает своего мнения. Партийная борьба между республиканской и демократической партиями также наложила отпечаток на распри в кругах американских историков.)